- Но мне почему-то кажется, что вы этого делать не станете, - он со вздохом убрал коробку обратно. - Жаль, руки у меня связаны, и я не могу применить к вам силу. Ума не приложу, что мофф Эссада в вас такого разглядел.
- Имперский губернатор… - пробормотала Лейя, тяжело дыша и прижав ладони к щекам.
На лбу у нее выступили капли пота.
Граммель не сводил с принцессы пристального взгляда.
- Да, интересно… Почему это вас так обеспокоило? - он перевел пронзительный взгляд на Люка. - Что тут происходит?
Не обращая на него внимания, Люк подошел к принцессе.
- успокойся, Лейя. Может быть, это еще ничего не значит.
- Имперские губернаторы обычными ворами не интересуются, Люк, - напряженно зашептала она. Горло у нее перехватило. - Меня снова будут допрашивать… как тогда… как тогда, - она бросилась в темный угол камеры.
Под "тогда" она имела в виду то, что произошло на Звезде Смерти. В мозг принцессы вгрызались маленькие черные черви. По настоянию другого губернатора, ныне покойного Таркина, в ее камере установили пыточную машину. Безжалостную черную машину, тайно разработанную имперскими учеными вопреки всем законам чести и морали. Машина опускалась на нее, металлические захваты действовали эффективно и бесстрастно - так, как их запрограммировали те нелюди.
Тогда она кричала, кричала, кричала - и никак не могла остановиться…
Почувствовав резкий толчок, принцесса заморгала, обернулась и увидела, что Люк с тревогой смотрит на нее. Соскользнув вдоль стены, она опустилась на пол. Подошел могучий, черноглазый Хин и заботливо склонился над ней. С любопытством дотронулся длинной рукой, обнюхал гибким рылом.
- С ней все в порядке, Хин, - на языке йюзземов успокоил его Люк, помогая Лейе вытереть слезы. - Просто Империя славится своей жестокостью, - объяснил он Граммелю; слова прозвучали неубедительно даже для него самого. Граммель снова прижался к решетке.
- Ее уже допрашивали, это ясно. И она что-то знает, - чувствовалось, что он взволнован. - Кто она? Кто вы такие? Расскажите мне! - он ударил по решетке кулаком. - Расскажите! - теперь его голос звучал вкрадчиво и обманчиво мягко. - Может, мне удастся заступиться за вас перед имперским представителем. Я хочу заработать на всем этом как можно больше, слышите? Вы - мой билет из этого захолустья. Я хочу выбраться отсюда, хочу получить обещанное Эссадой повышение, но, если есть возможность, я хочу большего! Расскажите мне, кто вы такие, что вам известно. Мы заключим с вами соглашение. Сообщите мне необходимую информацию, чтобы было чем торговаться с тем, кто будет вас допрашивать!
Люк с сожалением посмотрел на Граммеля.
- Кто вы? - в голосе последнего зазвучала злость - злость на собственную беспомощность, на то, что в его распоряжении осталась одна возможность - умолять; позиция в высшей степени для него непривычная. - Почему вы так важны для него? Расскажи мне все, парень, или я разорву эту женщину на части у тебя на глазах вопреки приказу Эссады! Расскажи, расскажи, расскажи… Ой!
Сквозь решетку протиснулась огромная лапа и схватила Граммеля за горло… почти. Отчаянным рывком капитан-интендант сумел освободиться. Вслед за первой протянулась вторая огромная лапа. Какой-то из солдат опустился на одно колено и выстрелил из ружья. Заряд угодил ошеломленному Кии в бок и отбросил его в сторону. На фоне черного меха появилась опаленное пятно. Кии повернулся, держась за обожженное место, тяжело дыша и изумленно глядя сквозь решетку. Доковыляв до раненого товарища, Хин принялся осматривать рану, время от времени бросая сердитые взгляды на Граммеля. Потом он подошел к решетке.
Граммель стоял сейчас вне пределов досягаемости, массируя шею. Огромная лапа просунулась сквозь прутья и замолотила воздух в нескольких сантиметрах от старшего инспектора. Потом, вцепившись в прутья, йюззем с силой потянул их в разные стороны.
Наблюдая за всем этим с чисто академическим интересом, Граммель успокаивающе сказал стоящему рядом младшему офицеру: - Никакой опасности, Паддра. Даже дюжи - не йюзземов не удастся сломать прутья этой решетки.
И все же создалось впечатление, что Хину ценой огромных усилий удалось немного согнуть один прут. И только. Потом он отступил, тяжело дыша и глядя на Граммеля с выражением неприкрытой ненависти.
Капитан-интендант облегченно вздохнул - вопреки только что продемонстрированной собственной уверенности.
- Видишь? Я же говорил, - сказал он младшему офицеру.
- С вами все в порядке, сэр? - спросил тот.
- Теперь да, Паддра, - успокоил он офицера и демонстративно сморщил нос. - Если не считать этого "аромата", конечно, - потом он посмотрел на Люка. - Бы, наверно, какие-то особенные люди. Никто не в состоянии выносить вони йюзземов… - состроив гримасу, он в притворном изумлении покачал головой. - Чтобы вытерпеть ее дольше нескольких минут, безусловно, требуются некоторые особые качества.
В виде "благодарности" Хин бешено завыл.
- Можешь злиться сколько угодно, - любезно сообщил ему Граммель. - Как только мне удастся убедить управляющего горными разработками, что не стоит рисковать, снова допуская вас к работе, я лично разрублю тебя на куски. После того как опрыскаю дезодорантом, конечно, - он повернулся, собираясь уйти.
В этот момент Хин издал странный звук, что-то вроде мощного "Фу!", вырвавшегося из его длинного рыла. В заднюю часть шеи Граммеля, как раз над высоким воротником, угодил огромный плевок.
- Смейся, смейся, не пришлось бы плакать, ты, скверная пародия на человека. Скоро, очень скоро, обещаю тебе, - он махнул рукой солдатам, и все вместе они растворились в полумраке коридора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79