- Вас прислал Разенна? - спросила Анна-Стина.
- Да это... как его...
Сефлунс возвел глаза к ночному небу и заунывно
провозгласил:
- Великий Магистр, да продлит Элизабет дни его, да наполнит
она их радостью...
Старый бог поперхнулся посреди своей выспренной речи и
надрывно закашлялся. Стараясь перекричать собрата, Фуфлунс
встрял:
- Потому что воевать не умеете, вот что! Палите в белый свет
как в копеечку, а потом плачете, когда в вас пули попадают! То ли
дело римское копье с наконечником из мягкого металла! Коли
застрянет в кости, нипочем не вытащишь, так и подохнешь...
Сефлунс перестал кашлять и с раскрытым ртом уставился на
Фуфлунса. Потом, собравшись с силами, закричал:
- Это ты о чем? О pilum? Об этой дурацкой палке? Вспомни
лучше зазубренные аланские стрелы! Вот это оружие! Бьет с
полумили!
- Так уж и с полумили! - завопил Фуфлунс. - И ста метров не
будет! Твои аланы стрелять не умели! Вот татары!
- А что татары?
- Да! И гунны!
Оба замолчали, багровые от гнева.
Анна-Стина подняла лампу повыше.
- Вы что, лекари?
- Ну да, безмозглая курица! - сердито сказал Фуфлунс.
Анна-Стина слегка отстранилась, пропуская их в дверь. Они
протиснулись в дом следом за ней. Оставив лампу на столе. АннаСтина
кивнула в сторону распростертого на диване Синяки и села
неподалеку. Она была босая, в легком халатике.
Фуфлунс и Сефлунс переглянулись. Они предполагали, что
Разенну беспокоит судьба великого воина, израненного в битве с
этими гнусными Завоевателями, и приготовились увидеть гору мышц,
временно выведенных из строя. Вместо этого они оказались перед
щупленьким пареньком, который весь горел и еле слышно бормотал
себе под нос какую-то ахинею.
Фуфлунс для верности указал на него пальцем.
- Вот ЭТО нужно спасать?
Анна-Стина кивнула.
- Вас точно прислал Разенна? - переспросила она
недоверчиво.
- Неужели ты думаешь, смертная, что мы пришли бы сюда
сами?
Сефлунс расставил на столе коробки и потребовал кипятка.
Анна-Стина показала ему, где кухня. Фуфлунс сунул каменный нож
в горящую керосиновую лампу для дезинфекции, потом плюнул на
его гладкую поверхность и обтер об одежду копоть с клинка.
- Сейчас я быстренько вытащу пули, - сказал он и усмехнулся
в лицо Анне-Стине.
Из кухни выбрался Сефлунс с дымящимся медным кувшином в
руке.
- Все будет в лучшем виде, хозяйка, - заверил он. - Мы же
боги, ясно тебе?
Фуфлунс уже ковырялся в синякиной ране каменным ножом.
Солдатик давился болью и беззвучно хрипел.
- Нормальненько, - бормотал Фуфлунс, слизывая с ножа
кровь. - Чудненько.
Он показал пулю на раскрытой ладони. Сефлунс по-хозяйски
пошарил на полках, выбрал глубокое фаянсовое блюдо и принялся
смешивать травы, добавляя туда же кипяток.
- Масло есть? - спросил он, не поднимая головы.
- Что?
- Масло дай, дура! - рявкнул Сефлунс. - Слушать надо, когда
с тобой разговаривают.
Проглотив обиду, Анна-Стина вынула из заветной кладовки
кусочек масла и подала его лекарю.
- Как украла, - укоризненно сказал бог, повертев кусочек в
пальцах и небрежно бросив его в свое зелье.
- Это последнее, - разозлилась Анна-Стина.
Фуфлунс оторвался от второй синякиной раны и, пристально
поглядев на Анну-Стину, заметил назидательным тоном:
- Пылающие уши в час мыши - добрый друг совет даст. Ты
слушай нас, женщина. Боги этрусков еще никого не подводили.
- А помнишь битву при... - мечтательно начал Сефлунс,
размазывая деревянной ложкой весь масляный запас Вальхеймов. И
вдруг остановился.
- Что, забыл? - сказал Фуфлунс ехидно. - Ну и молчи тогда.
- Подумаешь, название забыл! Зато помню главное. Сколько
народу тогда полегло, ужас! В те годы с людьми так не носились.
Еще вождя или там царя, может быть, спасут, если раненый, - да и
то пять раз подумают. А с такой дохлятиной, как ЭТО, вообще
возиться не станут.
Он с отвращением посмотрел на Синяку. Анна-Стина уже
приготовилась было возмутиться, но тут Сефлунс повелительно
кивнул ей подбородком.
- Полотно для перевязки, - распорядился он.
Она повиновалась. Больше ее помощи не требовалось, и она
сидела на стуле, поджав под себя ноги, и наблюдала за работой
двух ворчливых стариков. Они переругивались, вспоминали
поросшие мхом забвения битвы, чуть было всерьез не передрались
из-за какого-то Ксенофонта, о котором Сефлунс говорил, что тот
был ублюдок и мракобес, а Фуфлунс, брызгая слюной, шипел: "А
ты Анабазис читал? Ты только Киропедию читал, и ту в этрусском
переводе!"
Вдруг Сефлунс остановился и произнес загробным голосом:
- А вот сейчас у меня дергается правое веко.
- К сытной еде, - тут же объявил Фуфлунс, мгновенно забыв
о Ксенофонте.
Боги выжидательно уставились на Анну-Стину. Девушка
вздохнула - она уже начинала дремать.
- Может быть, у тебя что-нибудь другое дергается? - предположила
она. - Здесь вам никакая еда не светит. Был кусок
хлеба, один на всех, но его умял ваш драгоценный Ларс Разенна.
И демонстративно отвернулась.
Боги призадумались. Анна-Стина расслышала отчетливый
шепот Фуфлунса:
- Сейчас сниму к черту повязки и запихаю пули обратно в
раны.
- Только попробуй, - угрожающе сказала Анна-Стина. - Разенна
все узнает. Завтра же.
Боги обменялись тоскливыми взглядами и засобирались прочь.
Сефлунс засунул коробки с травами себе под плащ.
- Ну, извини, - сказал он.
Анна-Стина не шевельнулась.
Когда боги исчезли в темноте улицы, она спрыгнула на пол и
закрыла дверь на задвижку. Потом, бесшумно ступая босыми
ногами, подошла к Синяке. Он был в сознании и не спал.
- Тебе лучше? - спросила она тихонько. Он ответил
утвердительно, прикрыв глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10