- Чрезвычайно важно, - заявил он ей, - чтобы у нас был подробный
отчет о днях становления нашего общества. Ты ведешь свой дневник
ежедневно?
- Конечно. Но что из этого?
- Отлично! Отныне это будет официальный документ. Я хочу, чтобы ты
делала записи о важнейших событиях дня.
- Хорошо. Но я не вижу ни малейшего отличия. То же самое я делала до
сих пор.
- Да, да, но пиши подробнее. Я хочу, чтобы ты вела протоколы наших
заседаний. Для историков этот документ будет сокровищем, Керол.
- Ладно.
Купер, казалось, думал о чем-то.
- Сколько чистых страниц осталось в твоем дневнике?
- Несколько сот, вероятно.
- Отлично! Это решает проблему, которая меня беспокоила. Мы
реквизируем у тебя половину запаса бумаги для официальных нужд - для
объявлений, протоколов заседаний и т. д.
Керолайн широко раскрыла глаза:
- Понадобится ужасно много бумаги. Пришли двух-трех сильных парней
перетаскивать ее.
Купер ошарашенно поглядел на нее:
- А, ты шутишь.
- А еще лучше - пришли четырех парней. Трех я прогоню... а может, и
покалечу.
- Но, послушай, Керолайн, это временная реквизиция, в общественных
интересах. Намного раньше, чем кончится твой дневник, мы изобретем новые
материалы для письма.
- Отправляйся и изобретай. Это мой дневник.
Керолайн обычно сидела рядом с Купером, держа дневник на коленях и
ручку в руках: она делала заметки. Каждый вечер она открывала заседание,
читая протокол предшествующего заседания. Род спросил ее, записывает ли
она все на этих бесконечных заседаниях.
- Конечно, нет!
- Я так и думал. Но твои протоколы довольно точны.
Она засмеялась.
- Родди, хочешь знать, что я на самом деле записываю? Обещай никому
не рассказывать.
- Конечно, не буду.
- Когда я "читаю" протоколы, я просто вспоминаю, о чем болтали
прошлым вечером: у меня очень хорошая память. Но чем я на самом деле мараю
бумагу... вот здесь... - и она вытащила свой дневник из кармана. - Вот
прошлое заседание. "Доклад комиссии по кошкам и собакам. Нет ни кошек, ни
собак. Обсуждалось их отсутствие. Обсуждение перенесено на следующее
заседание."
Род улыбнулся:
- Как жаль, что Грант этого не знает.
- Конечно, если происходит что-нибудь действительно серьезное, я
записываю. Но не эти разговоры, разговоры, разговоры...
Керолайн не была абсолютно непреклонной в вопросе о дележе своих
запасов бумаги. Брачное свидетельство, написанное Говардом Голдстейном,
студентом-юристом из Толлерского университета, было подписано Купером,
Бобом и его женой, а также Родом и Керолайн, как свидетелями. Керолайн его
разукрасила цветами.
Были и другие, которые почувствовали, что новое правительство скоро
лишь на разговоры, а отнюдь не на дела. Среди них был и Боб Бакстер, но
он, как квакер, не часто посещал вечерние собрания. Но однажды, когда
истекала уже неделя пребывания Купера у власти, после очередного
бесконечного доклада попросил слова Шорти Дюмон.
- Мистер председатель!
- Подожди, Шорти! У меня несколько объявлений, и затем мы перейдем к
другим делам.
- У меня как раз вопрос о докладах комиссий. Когда состоится доклад
конституционной комиссии?
- Я сделаю этот доклад сам.
- Ты говорил, что нужно переработать проект и поэтому отложил доклад.
И до сих пор никакого доклада не было. Вот что я хочу узнать: когда у нас
будет настоящая организация. Когда мы наконец прекратим перемалывать
воздух, откладывая наиболее важные решения со дня на день?
Купер вспыхнул:
- Ты имеешь в виду мои распоряжения?
- Я не говорю ни да, ни нет. Но мы убрали Рода и выбрали тебя,
поскольку нуждаемся в конституционном правительстве, а не в диктатуре.
Поэтому я голосовал за тебя. Прекрасно, но где же наши законы? Когда мы
будем голосовать за них?
- Ты должен понять, - наставительно сказал Купер, - что выработка
конституции - это не однодневное дело. Потребуются многочисленные
обсуждения.
- Конечно, конечно, но пора бы уже знать, какой сорт конституции ты
нам готовишь. Как насчет билля о правах? Будет ли он туда включен?
- Все в свое время.
- А зачем ждать? Для начала давай примем Виргинский билль о правах в
качестве статьи номер один. Именно это я и предлагаю.
- Ты не имеешь права. Кроме того, у нас нет текста этого билля.
- Пусть это тебя не беспокоит: я помню его наизусть. Ты готова,
Керол? Записывай.
- Не надо, - отозвалась Керолайн. - Я тоже помню его. Я запишу сама.
- Видишь, Грант, я предлагаю вовсе не нечто неосуществимое:
большинство из нас смогут процитировать этот билль. Не откладывай больше
обсуждение.
Кто-то крикнул:
- Эгей! Ты прав, Шорти. Я тоже за это!
Купер призвал к порядку. Он заговорил:
- Здесь для этого не место и не время. Когда комитет представит свой
доклад, вы увидите, что все демократические права и гарантии свободы
личности будут учтены... может быть, несколько модифицированы с учетом
нашего полного опасностей положения. - Он сверкнул улыбкой. - Переходим к
нашим очередным делам. У меня распоряжение для охотничьих отрядов. Каждый
охотничий отряд обязан...
Дюмон продолжал стоять.
- Я говорю: больше не откладывай, Грант. Ты доказал, что нам
необходимы законы, а не диктаторская власть капитана. Благодаря этому ты и
стал мэром, но у нас до сих пор нет никаких законов. В чем заключаются
твои обязанности? Какова твоя власть? Являешься ли ты одновременно главой
законодательной и исполнительной власти?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75