Большинство из них не было знакомо с бальными танцами. Эгнис
Пулвермахер организовывала танцы, не взирая на шуточки и возражения, она
уговаривала Керолайн сыграть на гармошке, льстила Джимми, чтобы он вырезал
и натянул барабан. И сейчас она в девяти случаях из десяти была занята во
время танцев. Род вначале не оценил эту затею (он не был достаточно хорошо
знаком с историей первых мормонов) и относился к ней, как к помехе в
работе. Но затем он понял, что не может преодолеть апатии, охватившей
колонистов, когда они за одну ночь утратили все, чего добились. Он увидел,
что эти же самые колонисты начали улыбаться, шутить и лучше работали в
ожидании вечерних танцев.
Он решил поддержать эту затею. Ему было жаль времени, и он вряд ли
смог бы повторить какой-нибудь мотив, но затея захватила и его: он
танцевал хоть и плохо, но с большим энтузиазмом.
Поселок постановил, что танцы будут проходить по субботним вечерам,
во время свадеб и праздников - и сделал их "официальными", что означало,
что женщины были обязаны надевать травяные юбки. Шорты, брюки и шаровары
(естественно, те из них, что еще не превратились в лохмотья) не
допускались. Сью говорила об изготовлении настоящего бального платья, как
только она достаточно овладеет своим ткацким станком, и ковбойской рубахи
для своего мужа, но для остальных колонистов это пока оставалось лишь
отдаленной мечтой.
Музыка прекратилась, танцующие остановились, Керолайн передала свою
гармошку Шорти и подошла к Роду:
- Станцуем, Родди?
- Я пригласил Сью, - ответил он быстро и правдоподобно. Он заботился
о том, чтобы не приглашать дважды одну и ту же девушку и не оказывать
никакого внимания замужним женщинам. Он давно дал себе слово, что в день,
когда он решит жениться, он оставит свою должность мэра. Но пока он не
собирался этого делать. Ему нравилось танцевать с Керолайн: она была
хорошей партнершей - если не считать ее стремления вести партнера, а не
быть ведомой им - но он старался не тратить много времени на общение с
ней, так как она - его правая рука, его alter ego.
Род отошел и пригласил Сью. В колонии соблюдались несколько
устаревшие правила вежливости, особенно во время танцев. Он повел свою
партнершу и помог ей сплясать "техасскую звезду" на среднем уровне.
Позже, усталый, довольный и уверенный, что станцевал лучше всех, он
отвел Сью к Биллу, поклонился, поблагодарил его и вернулся на место,
которое ему всегда оставляли. Марджори с помощниками раздавала маленькие
коричневые кусочки, снимая их с деревянного вертела. Он взял один.
- Пахнет хорошо, Марджи. Что это?
- Птички Мак-Нила. Это мясо молодого оленя, прокопченное и обернутое
вокруг рубленого шницеля. Затем просолить и хорошо прокипятить вместе с
сельдереем. Оно тебе понравится; нам оно стоило нескольких часов работы.
- Вкусно! Нельзя ли еще?
- Подожди. Еще не все получили. Какой прожорливый!
- Но мне нужно больше, чем другим. У меня тяжелая работа. Мне нужно
восстанавливать силы.
- Я видела, что это за работа, сегодня после полудня, - она протянула
ему еще кусочек.
- Я планировал наше будущее. Мой мозг гудел от напряжения.
- Я слышала это гудение. Оно было особенно громким, когда ты лежал на
спине.
Как только она отвернулась, он схватил третий кусочек и уловил улыбку
Жаклин; засмеявшись, он подмигнул ей.
- Все в порядке, Род?
- Конечно. А как ты, Джеки?
- Я никогда не была более счастливой, - серьезно ответила она.
Муж обнял ее рукой.
- Посмотри, Род, что может сделать любовь из хорошего человека, -
сказал Джимми. - Когда я впервые встретил эту юную бедную девочку, она
была побита, испачкана, готовила тебе еду и боялась открыть свое настоящее
имя. Посмотри на нее теперь - толстая и изнеженная.
- Я толстая не в этом смысле.
- Приятная полнота.
Род взглянул на пещеру.
- Джеки, помнишь ночь, когда мы нашли ее?
- Никогда не забуду.
- И мое глупое предположение, что мы в Африке. Скажи, если бы все
повторилось, ты бы хотела, чтобы я тогда оказался прав?
- Я никогда не думала об этом. Я знала, что это не Африка.
- Да, но если бы? Ты давно была бы дома.
Ее рука коснулась руки мужа.
- Я не встретила бы Джеймса.
- Да, конечно. И не встретила бы меня. И мой лучший друг избежал бы
этой опасности.
- Возможно. Но я ничего не хотела бы менять. Я больше не тоскую при
слове "домой", Род. Мой дом здесь.
- И мой, - подтвердил Джимми. - Знаешь что? Наша колония выросла и
еще больше вырастет. Мы с Голди откроем адвокатскую контору. У нас
совершенно не будет конкурентов, и мы сможем выбирать клиентов. Голди
будет заниматься уголовными процессами, а я специализируюсь на разводах, и
мы будем диктовать свои условия клиентам. Мы заработаем миллионы. Я куплю
лимузин, впрягу в него восемь стремительных оленей и буду, покуривая
большую сигару, свысока посматривать на фермеров. - Он добавил: - Я прав,
Голди?
- Точно, коллега. Я сделаю для нашей конторы вывеску: "Голдстейн и
Трокстон. Даем взаймы, не доводим до тюрьмы."
- Верно. Но лучше так: "Трокстон и Голдстейн".
- Я старше. Я на два года больше изучал законы.
- Увертка. Род, разве мы позволим, чтобы Толлерский университет
оскорблял выпускника старушки-школы Патрика Генри?
- Конечно, нет. Но, Джимми, как ты додумался до этого? Разве нам
нужна бракоразводная контора? Давай спросим Керолайн.
- Пустяки. Ты будешь скреплять браки, Род, а я - разводить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75