- В чем дело? - спросил он. - Ты уверена, что включила передачу?
- Да, я думаю, да.
- Подуй в микрофон. Если он включен, ты это услышишь.
Джанет так и сделала.
- Да, я слышу, все в порядке. Хелло, Ванкувер! Хелло, Ванкувер! Говорит рейс 714. Вы меня слышите?
Молчание.
- Хелло, Ванкувер! Говорит 714. Пожалуйста, ответьте!
Опять молчание.
- Дай я попробую, - сказал Спенсер. Он снял правую руку со штурвала и нажал кнопку на своем микрофоне.
- Хелло, Ванкувер! Хелло, Ванкувер! Говорит Спенсер, рейс 714. У нас ЧП. Ответьте, пожалуйста.
Ответом ему было гробовое молчание, плотное и осязаемое, как стена. Казалось, они были одни в целом свете.
- Посмотри на шкалу настройки, - бросил он, - я уверен, что у нас все в порядке.
Они пробовали еще и еще, но все безуспешно.
- Вызываю всех, кто меня слышит. Мэйдэй! Мэйдэй! Мэйдэй! Говорит рейс 714, мы нуждаемся в помощи. Ответьте кто-нибудь!
Лишь молчание было ответом.
- Бесполезно! Мы, наверное, потеряли частоту.
- Как это могло случиться?
- Не знаю, не спрашивай. Все может случиться в нашем положении. Джанет, тебе придется поискать их на всем диапазоне.
- А это не очень рискованно - менять частоту?
- Если я не ошибаюсь, то она уже поменялась. Все, что я знаю, это то, что без радио я могу бросить управление и сложить руки. Я не знаю, где мы находимся, но даже если бы я знал это, я не смогу посадить самолет с первого захода.
Джанет выскользнула из кресла и дотянулась до радиопанели. Медленно вращая ручку настройки, она чутко вслушивалась в шипение и треск, доносившиеся из наушников.
- Я все прокрутила, - сказала она.
- Давай еще раз, - бросил Спенсер. - Делай что-нибудь! Если надо, мы будем вызывать на каждой частоте.
Внезапно донесся далекий голос.
- Подождите, вот они! - Джанет щелкнула ручку настройки обратно. Добавьте громкость!
- ...128,3, - сказал голос в наушниках. - Ванкувер - рейсу 714. Измените частоту на 128,3. Повторите.
- Держи их, - бросил Спенсер девушке. - Мы родились под счастливой звездой. Это та частота? Ответь им быстрее!
Джанет устроилась поудобнее в своем кресле и быстро стала вызывать.
- Хелло, Ванкувер! Отвечает 714. Слышим вас хорошо.
Ванкувер ответил практически сразу, в голосе диспетчера слышалось облегчение.
- 714, говорит Ванкувер. Мы потеряли вас. Что случилось?
- Ванкувер, мы так рады вас слышать! - Джанет от радости схватилась за голову. - У нас проблемы. Самолет падал, и радио отключилось. Но сейчас уже все в порядке - все, кроме пассажиров, они не очень хорошо переносят все это. Мы снова набираем высоту.
И тут опять заговорил Трэливен, так же четко и ясно, как и раньше, но в голосе его тоже чувствовалось заметное облегчение.
- Хелло, Джанет! Я рад, что вы поняли, что потеряли частоту. Джордж, я предупреждал тебя об этой опасности. Ты должен постоянно следить за скоростью. И еще одно: если ты падал и выкрутился из этого положения, это значит, что ты не утратил своих навыков, как пилот.
- Ты слышишь? - спросил Спенсер у Джанет, все еще не веря. Они обменялись натянутыми улыбками.
Трэливен продолжал.
- У тебя был неприятный момент, поэтому через минуту-две попробуем еще раз, аккуратнее. Пока ты набираешь высоту, я хочу услышать от тебя показания некоторых приборов. Начнем с наличия топлива...
Пока капитан перечислял, что его интересует, дверь в кабину открылась и опять заглянул Бэйрд, собираясь их о чем-то спросить, но увидев их сосредоточенность, промолчал. Он зашел, закрыл за собой дверь, опустился на колени около неподвижных тел пилотов, рассматривая их лица. Дан наполовину выкатился из-под одеяла и лежал, поджав колени, тихо постанывая. Доктор поправил одеяла, подоткнув их со всех сторон, протер им лица влажной салфеткой и на несколько секунд задумался. Затем он поднялся, опираясь о пол руками. Джанет диктовала в микрофон показания приборов. Не говоря ни слова, доктор вышел, тщательно прикрыв за собой дверь.
Снаружи все напоминало скорее приемный покой больницы скорой помощи, нежели пассажирский салон авиалайнера. Тут и там в битком набитом салоне в откинутых креслах лежали больные пассажиры, укутанные одеялами. Один-два из них были совсем неподвижны и едва дышали. Другие корчились от боли, а их друзья и близкие со страхом смотрели на них, время от времени вытирая им лица влажными салфетками.
Нагнувшись, чтобы доходчивее объяснить и не беспокоить окружающих, "Тушенка" говорил пассажиру, которого он недавно, буквально, заткнул в кресло:
- Послушайте, я же не обвиняю вас! Случается, что иногда необходимо выпустить пар. Но ведь нельзя же кричать, когда вокруг полно пассажиров, которым очень плохо, особенно женщинам. Старина Док у нас настоящий герой, а также те двое, что управляют самолетом. В любом случае, мы должны им доверять, если хотим приземлиться в целости и сохранности.
На время подчинившись, пассажир, который был вдвое крупнее "Тушенки", с каменным лицом уставился на свое отражение в иллюминаторе. Маленький англичанин подошел к доктору, который с благодарностью пожал ему руку.
- Вы просто чародей, - сказал он.
- Я сам испугался больше него, - горячо убеждал его "Тушенка", - да, в самом деле! Черт, если бы вас с нами не было... - Он выразительно пожал плечами. - Что вы думаете обо всем этом?
- Я не знаю, - ответил Бэйрд. Лицо его осунулось. - У них там, в кабине, неприятности. И это неудивительно. Я думаю, Спенсер сейчас в ужасном напряжении. На них сейчас больше ответственности, чем на всех нас.
- Сколько нам еще лететь?
- Понятия не имею. Я совсем потерял чувство времени. Но если мы не сбились с курса, то уже не очень долго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41