Они знали, что это всего-навсего обычные сплетни, но кто зна-
ет, вдруг в будущем это как-то повлияет на ход их жизни? Рядом с ними
мешковато восседала на стуле старая Тетка Мин - самая почтенная воз-
растом из всех волшебников, обитавших в этом квартале. Она было задре-
мала, но Керис с улыбкой коснулся ее руки, и старуха, что-то забормо-
тав, снова принялась за вязание. Спицы так и мелькали в ее руках, по-
хожих на когтистые птичьи лапы.

Тут снова подал голос Витвел Сим:

- Но даже если и принц полагает, что наше волшебство - самое
обычное шарлатанство, как он несомненно подумал о той старухе, все
равно он не отважится разозлить архимага. Этого не допустит ни Совет,
ни Церковь. А мы и не знаем, что Солтерис ушел во дворец...

- Если солдаты регента повсюду в городе,- холодно заметила Ро-
замунда,- то уже не столь важно, кто куда ушел. Нет, принц Фарос не-
сомненно просто сумасшедший. Его вообще нужно было давно отстранить от
власти, отдав ее кому-то из двоюродных братьев или сестер.

- Как сурово,- рассмеялся Иссей,- но вот только хочешь ли ты,
чтобы Империей правили всякие дураки типа Магистра Магуса, а то еще
похлеще - какая-нибудь старая колдунья?

Красивые губы женщины вздрогнули непроизвольно при упоминании
одного только имени самого известного в городе шарлатана. Но Розамунда
сумела сдержать свой порыв, обратившись к тарелке с уже остывшей пи-
щей. Не найдя нужных аргументов, она просто предпочла помолчать - ведь
молчание иногда тоже оказывается очень хорошим козырем.

Керис, нося на кухню грязную посуду, думал о предстоящей тре-
нировке по фехтованию. Затем его мысли снова сползли на деда - он ду-
мал, какое отношение имеет к архимагу все сказанное за столом. Дело не
в том, что Керис не верил в способность регента учинить что-то недос-
тойное - как раз на это он был запросто способен - но просто молодой
человек не мог поверить, что кто-то способен нанести вред его деду.

Еще с детства Керис знал своего второго деда, Солтериса Сола-
риса, как очень загадочную личность. Он изредка - зимой чаще, а летом
всего раза два - захаживал на хутор его матери, находившийся возле
Пшеничной деревни. Тогда волосы Солтериса были темными, как сейчас во-
лосы его матери, но сам Керис уродился светловолосым, в своего отца.
Иногда казалось, что от отца Керис унаследовал еще что-то, не только
цвет волос. Когда Керис давал торжественную клятву в присутствии всего
Совета Кудесников, он обещал защищать архимага всеми силами - а у него
было куда больше силы физической, нежели волшебной.

А вообще Керис старался думать о том, что касалось его напря-
мую - о постоянных тренировках по совершенствованию воинского искусс-
тва. И уж он выкладывался на этих тренировках как подобает, размахивая
деревянным мечом под неусыпным оком наставника. Обычно тренировки про-
исходили в самом нижнем этаже дома, в полуподвале, куда обычно во вто-
рой половине дня сквозь стрельчатые окна падал солнечный свет уже уга-
савшего дня. Несмотря на пять лет непрерывных тренировок, каждый вечер
после занятий Кериса свербила одна и та же мысль: все, так больше не-
возможно. Все эти "Вперед-назад", "Коли-руби" и "раз-два" надоели ему
до черта, тем более, что умение настоящего воина к нему упорно не же-
лало приходить. Но зато во время тренировок в голове не оставалось ни-
каких мыслей - так учил наставник. Он говорил, что думать нужно только
этими "вперед-назад" - "Коли-руби", вспоминая уроки фехтования, полу-
ченные когда-то, иначе в бою стоит только отвлечься, как враг сразу
одолеет тебя. И на разные другие беспокойные размышления тоже времени
не оставалось, что тоже было неплохо.

К десяти часам вечера уже темнело, но гулять Керису после за-
нятий совершенно не хотелось - тренировки выматывали из него последние
силы. Поплескавшись над лоханью с теплой водой, он, как подкошенный,
падал в свою постель и засыпал крепким сном. Но теперь он задумался
над тем, что же все-таки произошло. Спросил про деда, причем вопрос
казался самым что ни на есть невинным. Но реакция на него была совер-
шенно непредсказуемой. Неужели волшебство архимага и в самом деле про-
пало?

Уже давно Керис перестал верить в то, что он сам обладал хоть
какими-то зачатками волшебства. Но теперь, лежа и уставя глаза в неп-
роницаемую тьму, он понимал, как многое за эти годы стало значить для
него волшебство. Без волшебства, размышлений о нем душа становилась
как бы пустой, выхолощенной, если не сказать еще хуже. Это можно было
сравнить с тем, как если бы глаза стали видеть окружающий мир в чер-
но-белом свете.

Иногда до него доносились обрывки разговоров, которые волшеб-
ники шепотом вели между собой о том, от чего именно зависит волшебная
сила человека. Судя по этим разговорам, волшебство держалось благодаря
либо врожденной способности, либо каким-нибудь амулетам и скарабеям,
сделанным из чего угодно - от глины до драгоценных камней, носимых
только очень богатыми людьми или знатными особами. Волшебство можно
было вызвать специальными заклинаниями, заклинаниями можно было и
уничтожить или уменьшить чей-то волшебный дар. Но это все не то. Керис
представлял свою душу как глиняную форму для отливки какого-то предме-
та, из которой уже вытопили прежний воск, но бронзу или золото не за-
лили. Так и влачит она пустое существование. И в такую пустоту обычно
набивается просто пыль.

Молодой человек даже заплакал бы, да вот только воинская клят-
ва не давала ему на это право.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39