дверь в конце пути если не взорвана, то надежно закрыта.
Снизу, с площади, слабо доносился голос Бонда, вопящий, что никаких
ворот нет, что все это фокусы ведьмы, что золото ждет законных владельцев.
- Смерть ворам! - взвыла толпа. - Смерть пособникам гномов!
Дженни прислонилась затылком к камню портала; солнечный свет падал
сквозь призрачные ворота и ложился бледным ковром на закопченную гальку
Рыночного Зала. Неужели Зиерн испытывает такую же беспомощность перед
людским гневом, когда призывает эту странную магию, которую не свяжешь
никакими Ограничениями?
Скорее всего, нет. Беспомощность гнездилась в самой Дженни.
За всякую магию приходится платить. Но Зиерн никогда ни за что не
платила.
И Дженни очень хотелось бы знать, как это удается юной чародейке.
- Что это?
Услышав возглас Трэй, она открыла глаза. Девушка указывала на руины
Часовой Башни. Слуха коснулся отдаленный цокот множества копыт и невнятный
гомон, гудящий ненавистью и гневом. На фоне тусклых серых тонов Башни
винная желтизна покрытого сорняками склона была испятнана яркими мундирами
дворцовой стражи. Отряд скатывался в Долину, как свора расшалившихся
щенков. Солнце играло на лезвиях мечей.
- Гляди-ка, - сказал Джон. - Подкрепление.
Бонд, сопровождаемый горсткой своих людей, уже бежал через развалины
и осоку к новоприбывшим; страшные ожоги глядели из прогоревшего насквозь
рукава. Дженни видела, как все новые и новые крохотные фигурки появляются
из-за Башни, блистая пиками и медью кирас. Красные навершия шлемов
обрызгали вершину всхолмья, как свежая кровь. Изнеможение въедалось в
кости подобно яду; Дженни чувствовала, как тают, обращаясь в ничто,
призрачные ворота, но ничего уже с этим поделать не могла.
- Уходите втроем в Большой Туннель, - тихо сказала она. - Гар, Трэй,
понесете Джона. Заприте двери изнутри - там есть щеколда с подъемником.
- Не говори глупости! - Джон вцепился в стену, пытаясь выпрямиться.
- Это ты не говори глупости! - Она не отрывала взгляда от кишевшей
внизу толпы.
- Мы тебя не бросим, - объявил Гарет. - Я, во всяком случае, не
собираюсь. Трэй, ты берешь Джона...
- Нет! - Трэй и Драконья Погибель произнесли это одновременно.
Поглядели друг на друга и мученически усмехнулись.
- Либо все, либо никто, милая.
Дженни обернулась, взгляд ее просветлел хрустально.
- Никто из вас ничем мне помочь не сможет. Джон и Трэй будут убиты
немедленно. Гарет... - Драконьи глаза кольнули ледяными иглами. - Тебя,
возможно, пощадят. Зиерн могла предупредить их насчет тебя. А у меня есть
силы для еще одного удара, и это даст вам какое-то время. Опыт Джона
позволит вам уцелеть, помощь Трэй тоже необходима. А теперь идите.
Последовало короткое молчание. Глаза Джона впились в ее лицо. Дженни
слышала, как приближается подкрепление, и нужно было отослать куда-нибудь
подальше этих троих, пока еще есть время.
Наконец прозвучал голос Гарета:
- Ты уверена, что устоишь против... против людей моего отца? Это не
толпа, это воины...
- Думаю, да... - Дженни лгала, отлично зная, что сейчас ее магической
силы не хватит даже на то, чтобы зажечь свечку.
- Будь по-твоему, милая, - тихо сказал Джон. - Ты права, лучше нам
отступить... - Он оперся на ее алебарду, как на костыль, заставил себя
выпрямиться и, обняв Дженни одной рукой за шею, поцеловал. Губы его,
обведенные жесткой пятидневной щетиной, были холодны, но, как всегда,
удивительно нежны. Потом глаза их встретились, и Дженни поняла, что Джона
не обманешь.
- Ну что ж, пошли, детишки, - сказал он. - Имей в виду, Джен, пока не
дождемся тебя, дверей мы запирать не станем.
Хрустя обугленным щебнем, цепочка солдат пробиралась к площади сквозь
лабиринт разваленных до фундамента зданий. Их сопровождали бывшие беженцы
- те самые, что швыряли отбросами в Мэб возле фонтана в Беле. Самодельное
оружие щетинилось рядом с пиками и мечами. В алмазном дневном свете каждый
предмет был тверд и четок. Каждый брус, каждый кирпич казался Дженни как
бы частью тончайшей филигранной работы, каждый пучок травы имел свой
неповторимый облик. Янтарный воздух еще был полон запахами серы и горелого
мяса. Буйные выкрики и призывы вырывались из общего гомона, и все чаще и
чаще среди них звучало: "Золото... Золото..."
"Что они понимают в золоте! Они не знают, ни что оно такое, ни чем
оно может стать..." - говорил Моркелеб.
Дженни подумала о Яне и Адрике, даже удивилась на секунду, как им
теперь расти в жестоком Уинтерлэнде без нее и без Джона. Затем вздохнула и
вышла из тени на свет. Бледное солнце явило ее глазам толпы - истощенную
маленькую черноволосую женщину под огромной зияющей аркой входа. Толпа
закричала, взметнулись указывающие на нее руки. Солнечный свет тронул лицо
приятным ласковым теплом.
Истерически завизжал Бонд:
- Атакуйте! Атакуйте сейчас же! Убейте суку-ведьму! Золото - ваше!
Хватайте шлюху, вот она...
Толпа ринулась к лестнице. Дженни смотрела на них со странным
чувством абсолютной отстраненности. Драконья магия в ней - молчала.
"Последняя ловушка Моркелеба, - со слабой усмешкой успела подумать Дженни.
- Все-таки отомстил за свое унижение..." Толпа бурлила, обтекая обрушенные
блоки, вывернутые плиты, обугленные бревна; солнечные блики метались по
лезвиям мечей.
Затем некая тень перечеркнула солнце; она была бы схожа с ястребиной,
не будь столь огромна.
Кто-то вскинул голову - и взвизгнул, указывая в небо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102