Паралич, из-за которого он уже потерял контроль над мускулами зек. Он протянул другую руку и перехватил нож, держа его вверх острием. Онемевшую руку тут же отпустило, боль прошла, и кровь снова стала равномерно циркулировать по сосудам.
В окне появились голова на плечи. Человек остановился и смотрел прямо вперед, изучая взглядом открытую кухонную дверь. Похоже, что незванный гость вдруг почувствовал его присутствие, но было уже слишком поздно. В тот момент, когда голова пришельца была готова повернуться в его сторону, он опустил затекшую левую руку вниз, схватил человека за волосы, резко рванул их вверх и в то же время быстро полоснул ножом по открытому горлу, глубоко всаживая в него острое лезвие.
Кровь хлынула на пол, человек повалился вперед, его тело мешком осело вниз и повисло на подоконнике. Он схватил его за пальто и перетащил его через подоконник внутрь кухни.
Он подавил смешок, когда подумал о трупе, сидящем внизу на стуле около кухонного стола, при взгляде на который любой скажет, что человек сел перекусить, насытился и невольно задремал.
– И это лучшее, что вы смогли сделать? – спросил он насмешливо пустоту вокруг себя. – Это и есть ваш посланец? Ну вот, теперь он присоединился к вам, ведь так? Он громко рассмеялся, зная, что они еще не отступились от него, но в то же время почти наслаждаясь этой игрой.
Однако его бодрое настроение сохранялось недолго. По мере того, как ночь становилась все более безмолвной и саму тишину, казалось, можно было слушать, а холод снова начал его пощипывать, страх прорывался в его больной мозг, прогрызая в защитном барьере безумия малюсенькие дырочки, которые расширялись, соединялись друг с другом, и в конце концов стали одной большой прорехой. На его тело снова напал блуждающий паралич, который был составной частью его болезни, и оно опять одеревенело, потеряло способность двигаться. И только глаза сохранили способность видеть, они метались из стороны в сторону, веки удерживались в поднятом положении кусочками лейкопластыря, а расширенные зрачки выдавали затаенное отчаяние. Он знал, что это пройдет, но до тех пор он останется абсолютно беспомощным.
Так он и сидел, скорчившись, в наполнившейся темнотой комнате и ждал, что же они предпримут на этот раз.

Глава 16

Преподобный Биддлстоун беспокойно повернулся во сне и задел ногой стоявшую рядом с диваном чашку с блюдцем. Когда они зазвенели, ударившись друг о друга, он внезапно проснулся, не сразу сообразив, где он находится. Приняв сидячее положение, он уставился па языки пламени перед ним, которые, казалось, были продолжением его сна. Он с облегчением вздохнул, увидев в свете горящего в камине огня знакомые предметы обстановки своей собственной гостиной. Он, видимо, задремал после ухода миссис Макбрайд, его экономки. Добрая женщина хлопотала вокруг него, словно курица-наседка: разожгла камин, принесла ему чай и две вкуснейшие пшеничные лепешки домашней выпечки, взбила подушки и заботливо обложила ими его. И он, обессиленный, наверное, задремал, когда она ушла, чему способствовало и обволакивающее его тепло от разгоревшегося камина.
Должно быть, он спал недолго, потому что огонь в камине все еще горел в полную силу. Но, удивительное дело, он больше не давал тепла, и в комнате стоял неприятный холод. Был заметен даже пар от его дыхания. И сон был такой ужасный. Это снова была ночь катастрофы, и он видел себя, идущим среди ее жертв, воздавая им последние почести. Но на этот раз поле было охвачено огнем, и он шел среди пламени к изувеченным и раненым, благословляя и утешая их. И все жертвы были еще живы, они жестоко страдали и молили о милосердии и прощении.
Он содрогнулся при этом воспоминании. Бедные, несчастные души! В одном он был уверен: многие из них еще не обрели покоя. «Видение», явившееся ему в церкви, совершенно определенно символизировало страдающую душу. Его ужасный облик существовал только в его сознании, а зло, которое оно источало, было его собственным страхом. Об этом ему рассказал сон, ибо пламя означало их муки, и эти муки все еще не закончились для них. Они умоляли о вызволении их из этого чистилища, и он своей молитвой поможет им обрести желанную свободу.
Викарий не мог объяснить, что заставило его в этот момент взглянуть в окно, но вид маленького белого личика за стеклом не вызвал у него сильного испуга. Он словно бы ожидал увидеть нечто подобное.
Он поднялся с дивана, при этом чашка с блюдцем, которые он уже один раз задел ногой, снова зазвенели, заставив его опустить взгляд вниз. Когда он снова поднял глаза, личико за стеклом исчезло. Он быстро подошел к окну, нагнулся и прижался лицом к темному стеклу, заслонив рукой глаза от отраженного света камина. Но от его дыхания стекло сразу же запотело, и через пего ничего не стало видно. Он быстро вытер стекло ладонью и задержал дыхание.
Там, за окном, в темноте, в дальнем конце сада стояла крошечная фигурка. Она выглядела, как ребенок, и было видно, что она держит в руках что-то белое. Он постучал по стеклу и пальцем поманил ребенка к себе. Но тот продолжал стоять на месте совершенно неподвижно.
Викарий выпрямился и, быстро выйдя из комнаты, направился к задней двери. К тому времени, когда от отпер замок и открыл дверь, ребенок куда-то исчез. Он постоял несколько секунд, обшаривая взглядом темноту сада, не обращая внимания на ночной холод. Затем ступил на садовую дорожку и пошел по ней, стараясь не сбиться с пути и не наступить ненароком на замерзшую цветочную клумбу. В конце сада он остановился перед оградой и посмотрел поверх нее. В начинающемся сразу за оградой поле виднелись только обломки самолета, освещенные двумя небольшими лампочками, словно сдвоенным маяком, светящимся в ночи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86