Как нас и предупреждали, они не наносили никакого вреда, эти необщительные (слава Богу!) существа держались особняком.
Мы целиком погрузились в работу, решив не расслабляться, пока не сделаем достаточно, чтобы жизнь протекала легче. Было лишь несколько пасмурных дней, в остальные сияло солнце, а чистый воздух бодрил утром и томно расслаблял вечером.
Жизнь продолжалась. И продолжалась неплохо.
Инцидент
Я поехал в деревню купить в лавке гвозди, особую смазку для газонокосилки, вилки для электрических розеток и еще белой краски — в общем, всякой всячины — и закатил свой «пассат» на маленькую, но удобную стоянку за главной улицей. Некоторые лица были мне знакомы, поскольку в последние пару недель я часто наезжал в Кентрип, и двое местных жителей даже кивнули мне, когда я направился к магазину. Наверное, как это водится в небольших сообществах, слух о том, что мы с Мидж обосновались в Грэмери, быстро разошелся по деревне; я определенно привык к случайным странным взглядам, и было даже приятно, что тебя узнают.
Стояло утро, и в магазине было не очень оживленно. Взяв из стопки у входа железную корзину, я прошел мимо стеллажей, по пути выбирая, что мне нужно, и, естественно, прихватывая то, что, мне казалось, может когда-нибудь пригодиться (удивительно, как редко это пригождается).
Я рассматривал разные «суперклеи» в пластиковых тюбиках, что свисали с металлических зубьев, как куколки насекомых, и размышлял, не вылезет ли из куколки бабочка, чтобы тут же улететь, когда мои дневные грезы прервал чей-то грубый голос.
За стеллажом, не видная мне, находилась касса, и я обернулся удивленный, но тем не менее готовый оплатить свои покупки. Грубый голос принадлежал хозяину лавки, дородному детине по имени Хоггс, которого я всегда считал очень добродушным (из-за своей не слишком амбициозной деятельности в духе «сделай сам» я стал постоянным посетителем), и потому меня удивило злобное выражение на его лице.
По ту сторону кассы спиной ко мне стояла девушка, на ней была свободная блузка, заправленная в длинную узорчатую юбку, волосы заплетены в косы. Ремешки ее сандалий обвивали лодыжки и поднимались почти до подола юбки. Хозяин сердито рылся в железной корзине, поставленной девушкой перед ним, набирая цену каждой покупки на кассовом аппарате. Сама девушка держала в руках две упаковки — я не смог разобрать, что это было. Наверное, она спросила у хозяина, что лучше взять для какой-то работы, а тот ответил что-то вроде «Сама разберешься!», и меня это слегка потрясло, так как раньше я знал его неизменное добродушие.
К чести девушки, она просто протянула ему одну из банок, а другую вернула на полку рядом.
Хоггс поймал мой взгляд и быстро возвел глаза к небу, показывая свое раздражение. Когда девушка повернулась, я заметил, что она бледна, почти болезненно бледна, и отсутствие всякого выражения на ее лице то ли искусно скрывает печаль, то ли отражает истинное отсутствие эмоций. Она залезла в холщовую сумку и вынула оттуда кошелек, а хозяин тем временем вытащил из ее железной корзины оставшиеся покупки и с очевидным раздражением швырнул на прилавок.
Мне стало жаль девушку, когда он чуть ли не прокричал ей сумму, а она робко протянула деньги. Покупки перекочевали в пластиковый мешок, и девушка поспешила к выходу, даже не взглянув на меня.
Водрузив свою железную корзину на деревянный прилавок, я посмотрел на хозяина с некоторым трепетом.
— Доброе утро, мистер Стрингер, — поздоровался он, и мне полегчало от его дружелюбного тона.
Я мотнул головой в сторону закрывшейся двери:
— Проблемы с оплатой?
— А? О нет, ничего подобного, — заверил он меня, и в его голосе как будто бы послышались нотки раздражения. — Просто она из той шайки, вот и все.
— Да ну? Что еще за шайка?
Хоггс перестал выкладывать покупки из моей корзины и удивленно взглянул на меня. У него было широкое лицо с розоватым румянцем, словно он не успел толком загореть.
— Вы что, еще не слышали о них? — Он покачал головой и ткнул пальцем в кнопку на устаревшем кассовом аппарате. — Она из Храма, одна из этих... — Снова щелчок аппарата. — Из синерджистов. — Хоггс снова посмотрел на меня. — Дурацкое название.
Я кивнул, изображая согласие.
— И что это значит?
— Что значит? Значит, что это шайка психов, вот что значит. — Он заговорщицки наклонился. — Мы их не любим, мистер Стрингер, не любим таких. Они несут сюда свои странные идеи. А нам этого не надо.
— Они принадлежат к какой-то религиозной секте? — Я уже начал догадываться: девушка очень подходила к компании Хьюба, Джилли и Нейла.
— Что-то вроде этого, хотя толком не знаю. Мы просто не хотим, чтобы они безобразничали у нас в деревне, выпрашивали деньги.
— Они попрошайничают?
— Ну, почти что. Продают барахло, знаете, которое никто не хочет покупать. Плетут корзины, циновки и прочее. Потом пытаются охмурить наших подростков, накачивают их наркотиками в так называемом Храме. Скажу вам по-дружески, что-то в этой компании не так.
— И все они живут в особняке, что я видел у леса?
— Раньше его называли Крафтон-холл, но больше так не называют. Теперь они превратили его во что-то вроде церкви, теперь это их поганый синерджистский Храм.
Я полез за бумажником.
— Наверное, они довольно безобидны.
От того взгляда, которым хозяин наградил меня, я почувствовал себя величайшим в мире идиотом. Хоггс сказал мне, сколько я должен, взял деньги и отвернулся.
— Я подыщу вам коробку для всего этого, — проговорил он, отойдя к концу прилавка и шаря под ним.
Упаковав свои покупки, я по-дружески попрощался и вышел из лавки, держа картонную коробку под мышкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107