И двинулась дальше, понуждаемая теми, кто мог воспользоваться ее мощью.
Абсурд? И это только половина.
Но я забегаю вперед. Я упомянул обо всем этом только потому, что вот так на меня нашло прозрение, словно случайные капли сведений упали сверху и рассыпались по моей голове крошечными уколами, прежде чем просочиться в мозг. В тот день по дороге обратно в коттедж я вспоминал в точности, что именно я говорил Мидж два дня назад, когда предположил, что она является чем-то вроде катализатора или посредника И мне подумалось, не были ли синерджисты, а особенно Майкрофт, другой формой катализатора.
Как бы то ни было, Бикклшифт отсутствовал, и я позвонил душеприказчику, который мычал и охал, но в конце концов согласился встретиться со мной во второй половине следующего дня.
Когда Мидж вернулась из деревни, я ничего ей не сказал и даже не упомянул, как покорежились мои гитары, как необъяснимо сжались их струны — даже стальные. Прежде чем изложить свои доводы, я хотел собрать факты. Мидж как будто одолевали собственные мысли, и она думала, что я еду в Бэнбери купить ноты.
Я провел бессонную ночь, и Мидж тоже ворочалась, но во сне. Она что-то бормотала и металась, ее руки сжимали одеяло, словно она боялась нырнуть в какую-то пучину.
На следующее утро мои нерешительные попытки пробиться сквозь ее отчуждение закончились ничем, и вина в этом так же на мне, как и на Мидж: мы напоминали двух отупевших боксеров, уже не способных даже видеть друг друга, не то что нанести удар. Только позже в тот же день, когда я отъезжал от коттеджа, мои мысли (и энергия) снова обрели форму. Да, было облегчением уехать из этого места.
Когда по пути обратно я проезжал Кентрип, он показался мне пустынным, и я посмотрел на часы. Было около шести — я и не заметил, что уже так поздно. Магазины закрылись, и жители, видимо, уже сидели за ужином. Солнце словно решило напороться на холмы.
Через деревню, в лесные просеки. Скоро буду дома. И возник вопрос что же это за дом? Ответ лучше всех мог знать Майкрофт.
Я держал ровную скорость, радуясь, что скоро снова буду с Мидж, и надеясь, что на этот раз она выслушает меня, узнает все, что рассказал мне Огборн. Нет, я заставлю ее выслушать. В каком бы настроении она ни была, ей придется подчиниться. И тогда мы вместе выясним темные намерения Майкрофта.
Меня странно нервировала мрачная глубина леса по сторонам от дороги.
Вот показался Грэмери, его стены манили белым в медленно остывающих лучах солнца Сад играл прекрасными цветами. Только подъехав ближе, я заметил, что цветы словно поблекли, а кирпичная кладка обнажила свои скрытые изъяны. Я загнал машину на место и перегнулся через забор.
Из коттеджа слышалось, как звонит телефон.
Дверь была закрыта, и меня это удивило. Мидж любила, чтобы свежий воздух гулял по комнатам поднимался по лестницам, она обожала открывающийся из кухонного окна вид сада.
Но телефон все звонил.
Быстро отперев дверь, я толкнул ее, но встретил какое-то сопротивление. Толкнув сильнее, я все же открыл ее и шагнул через порог; глаза не сразу привыкли к темноте внутри. Темнота как-то неестественно медленно уступала льющемуся у меня из-за спины свету.
Я позвал Мидж, хотя почти не сомневался, что ее нет: входная дверь заперта, телефон звонит... Было и кое-что еще: почти осязаемый холод ее отсутствия. Сырой воздух наполняли только непрерывные звонки телефона.
Я прошел к лестнице, подумав, что это могла звонить Мидж, чтобы сообщить мне, где она. Но куда она могла деться без машины?
Я взбежал по лестнице, уверенный, что не успею снять трубку, и схватил ее на середине трели.
В ухо мне захрипели помехи, так что я отдернул голову.
— Алло... алло?..
Голос за помехами еле слышался: как будто звонили с удаленного поля боя и вокруг гремела канонада. Я постучал трубкой по ладони, чтобы растрясти угольные крошки в телефоне, и на какое-то время отдаленные пушки замолкли.
— Ты меня слышишь? — донесся знакомый голос.
— Да. Это ты, Вэл?
Ее голос оставался где-то вдали.
— Майк! Майк, Мидж с тобой?
— М-м-м, нет. Я сам только что вошел, и ее что-то нигде не видно.
— Возможно, это даже лучше: я все равно хотела поговорить не с ней, а с тобой.
Шею мне сковал холодок дурного предчувствия.
— В чем дело? — спросил я с деланной небрежностью.
— Я сама не уверена. Это все в самом деле довольно странно.
Прекращение огня вдруг отменили, и Вэл почти потерялась в грохочущем шквале.
— Ты слышишь меня, Майк?
Я слышал, но еле-еле.
— Ужасная связь.
— Погоди, Вэл, — крикнул я в микрофон и снова постучал по трубке, на этот раз сильнее. Треск остался, но стал хотя бы не таким оглушительным. — Ладно, что ты хотела мне сообщить?
— Тебе может это показаться очень странным.
— Да ну? — Я кисло улыбнулся.
— Это касается картины Мидж — изображения Грэмери.
— Продолжай, — насторожившись, сказал я.
— Когда я впервые увидела ее, прежде... прежде чем она пропала, что-то словно ударило меня. Я почувствовала, как будто уже видела эту картину... — На секунду-две помехи заглушили ее слова. — Не помню где. Я убедила себя, что это своего рода самообман после утомительной поездки. Я уже видела ту же картину во плоти, так сказать, когда приехала в коттедж тем вечером. И заключила, будто бы то, что приняла за дежа вю, на самом деле было ассоциацией реальности с фантазией на картине...
— Вэл, эта линия сейчас нас совсем разъединит...
— Хорошо, перехожу к делу. Майк, найди копию книжки, что Мидж иллюстрировала несколько лет назад...
Вэл снова потерялась за оглушительным треском. Шум немного улегся, когда я еще раз постучал трубкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107