под открытым
небом остались только гуляющие студенты, бездомные бродяги и пьяницы.
Азиль и Юсиф пустились на поиски очередной жертвы, которая поможет им
удовлетворить жестокое вожделение.
Они отвергли уже двоих мужчин, торгующих своим телом, - они
показались двум приятелям слишком старыми: на вид им было далеко за
двадцать, к тому же оба были довольно плотного сложения. Зато третий сразу
привлек к себе их внимание: стройный, хрупкий, женоподобный юноша лет
семнадцати, почти мальчик. Задними дворами он завел их на кривую улочку,
окончившуюся тупиком, уверяя, что здесь их никто не потревожит. К
сожалению, Юсиф не взял с собой свою излюбленную "garotte", но в крайнем
случае сойдет и галстук, который он повязал, одеваясь по европейской моде.
А Азиль позабавится с этим молодым парнишкой, пощекочет его своим острым
лезвием, когда кожа его побагровеет и разбухший язык вывалится изо рта. На
сей раз приятели не собирались долго мучить свою жертву, опасаясь, что
невнятные крики и стоны привлекут внимание случайных прохожих.
На сей раз их постигло жестокое разочарование. Юноша оказался не
таким уж молоденьким и изнеженным, как им сперва показалось. И повел себя
совсем не так, как ожидали от него двое ухмыляющихся в предвкушении скорой
развязки приятелей.
В тусклом свете дальнего фонаря блеснула холодная сталь револьвера,
который "мальчик" выхватил из потайного кармана своей куртки. "Полиция", -
предупредил он изумленных арабов, зажав раскрытое удостоверение в поднятой
левой руке.
Пуля прошла сквозь предплечье Азиля, зацепив кость, когда араб
бросился на переодетого полицейского с ножом в руке. Но, целясь в
противника, тот невольно оставил свое горло незащищенным на несколько
секунд, и эта ошибка роковым образом решила его участь. Он упал как
подрубленный, успев сделать последний выстрел из своего револьвера, прежде
чем его ослабевшие пальцы разжались и оружие упало на тротуар. Пуля
взвизгнула, царапнув асфальт, и, отскочив от него, улетела куда-то в
пустоту кривой улочки.
Азиль вскрикнул от жгучей боли в простреленной руке, когда его нож
глубоко вонзился в тело полицейского. Где-то поблизости тревожной трелью
заливался свисток - отовсюду на звуки выстрелов сбегались полицейские
патрули, усилившие свою бдительность после криминального происшествия на
вокзале. Юсиф поднял своего ослабевшего, потерявшего много крови товарища,
и, подперев собой обмякшее тело, потащил его прочь из тупичка, бормоча
утешающие, подбадривающие слова, заклиная его идти как можно быстрее. Так,
поддерживая раненного Азиля, Юсиф петлял по темным закоулкам, пробираясь
туда, где, по его мнению, должна была находиться их квартира. Из-за угла
навстречу им выскочила машина, ослепив двоих прижавшихся друг к другу
арабов блеском огней.
Двое террористов нырнули в ближайший переулок, перейдя на неуклюжий,
неровный бег, сопровождаемый стонами Азиля, вырывавшимися сквозь стиснутые
зубы раненного. Они были уверены, что сидящие в машине люди не успели их
заметить. К несчастью, их заметили. Патрульная полицейская машина
остановилась, перекрыв вход в переулок. Хлопнула дверца, и из автомобиля
выскочили люди в голубой форме. Раздалось громкое повелительное
"Arretez!", после чего загремели выстрелы.
Пули звонко зацокали по стенам и булыжной мостовой; одна из них
рикошетом ударила в ногу Юсифа, засев в мясистой части икры. Теперь оба
страдали от огнестрельных ран, и силы у обоих стремительно убывали. Тем не
менее они бежали вперед, задыхаясь, но ни на секунду не останавливаясь.
Юсиф плакал от отчаянья, хромая позади своего товарища: его нога онемела и
подворачивалась, когда ему случалось наступать на нее, однако сильной боли
он пока еще не чувствовал.
Наконец впереди показался выход из узкого переулка. Они выбежали на
широкую улицу, но тут же повернули обратно, заметив еще одного мужчину в
голубой форме, бегущего к ним. Вдоль тротуаров медленно двигались
несколько легковых машин; увидев знаки, которые подавали им кричащие
"gendarmes", шоферы тут же остановили автомобили, блокировав выход из
переулка. Убегая обратно в сумрак узкой кривой улочки, Азиль и Юсиф
мысленно проклинали себя за свою глупость. Они знали, что им не избежать
сурового нагоняя от начальства. Старшие накажут их за необдуманные
поступки и за риск, которому они подвергли не только себя, но и всю
организацию. Хватая воздух раскрытыми ртами, тяжело дыша, двое друзей
тихонько молили Аллаха о том, чтобы он простер над ними свои крылья и дал
им невредимыми ускользнуть из западни, в которую они попали.
Еще раз свернув за угол, они споткнулись о тела трех бездомных
бродяг, скорчившихся на мостовой, старающихся теснее прижаться друг к
дружке и к вентиляционным отдушинам парижской подземки - теплый воздух,
поднимавшийся из этих отверстий, согревал лежащих на холодной земле
оборванных, грязных людей, устроившихся здесь на ночлег. Азиль упал,
сильно ударившись головой о тротуар, и не смог подняться, оглушенный этим
ударом. Нищие, недовольные тем, что их так неласково потревожили какие-то
подозрительные личности, в буквальном смысле слова свалившиеся прямо им на
головы, спихнули двоих приятелей в водосточный желоб рядом с тротуаром.
Приподняв голову и оглядевшись, Юсиф ужаснулся, увидев рядом с собой
безжизненно распростертое тело своего товарища.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162