А тонкие рыбьи косточки он таскал к себе в
гору и выстилал ими пол в спольне своих детей.
Остропер то и дело поглядывал на небо и, как только показывалась тень
быстрых крыльев, живо скрывался св лесу. Там зимородку было не поймать его.
Но и в лесу было неспокойно. хищные рыбы прятались в водорослях, стояли за
корягами, стерегли добычу из засады.
Раз Остропер отправился в лес поискать себе на обед червяков. Вдруг из
чащи на него выскочил большой окунь. Остропер успел прыгнуть в сторону, - и
окунь пролетел мимо.
Когда он вернулся, маленький храбрец и не подумал бежать. Емиу надо было
защищать свой дом: окунь легко мог найти и съесть икру.
Хищник уже разинул рот, чтобы с налету проглотить смелого малыша. Тогда
Остропер неожиданно бросился вперед и вбок.
Одна из колючек царапнула окуня по щеке. Это был ловкий удар. Все тело
окуня покрыто толстой чешуей. В такой броне ему не страшны колючки. Но
глаза и щеки его не защищены.
Окунь испугался, что Остропер выколет ему глаз, и отступил.
Дни шли за днями.
Как-то утром Остропер открыл обе двери своего дома и стал проветривать
помещение. Он проделывал это каждый день6 чтобы икра не покрывалась
плесенью.
Он встал около двери и быстро-быстро замахал крылышками-плавниками.
Легкие волны пробежали через весь дом. Вдруг икринки одна за другой начали
лопаться. Из икринок выходили крошечные рыбки. Они были совсем прозрачные,
точно из стекла. У каждой под брюшком висел большой желточный пузырь.
Слабенькие рыбки качались на своих пузырях, словно привязанные к поплавкам.
Это у них были узелки с провизией: новорожденные колюшата питаются желтком,
пока не выучатся ловить червяков.
Настало для Остропера самое трудное время. Надо было пасти
шалунов-ребятишек. А их было так много: целая сотня!
Тут еще на беду появилась в лесу громадная щука. Щука эта была самым
сильным, самым прожорливым и самых хитрым чудовищем. Она хвостищем
поднимала со дна муть, кругом нее становилось темно, и не было видно, где
она прячется.
И вот раз целая стайка Остроперовых ыребятишек, шаля, удрала в лес.
остропер живо загнал остальных колюшат в дом и кинулся за шалунами. А щука
уже заметила рыбешек. Она разинула зубастую пасть и - хап! - проглотила
разом полстайки колюшат. Хап! - и другая кучка исчезла в ее широкой глотке.
Тут Остропер сам кинулся в раскрытую пасть чудовища.
Но щука мигом запахнула рот. Ей совсем не хотелось глотать Остропера: его
острые, твердые иглы насквозь продырявили бы ей кишки. Другое дело -
молодые колюшата: иглы у них еще мягкие, как у новорожденного ежика.
Осталось у Остропера еще много ребят. С каждым днем их пропадало все больше
и больше: то щуке попадутся, то окуню, то жукам. Но хлопот не убавлялось:
чем меньше становились узелки под брюшком у рыбешек, тем труднее было отцу
поспевать за ребятами. Они становились все проворнее.
Наконец молодые колюшки съели всю свою провизию в узелках и научились
таскать червяков из-под камешков. Иглы их выросли и стали твердыми. Теперь
они не нуждались больше в заботах отца: сами имогли находить себе еду и
защищаться от врагов.
Последняя стайка ребят скрылась в лесу, - и вот Остропер остался один на
полянке.
Яркие краски на его теле давно потускнели, весь он стал серый, худой и
невзрачный. Он так устал, что забыл даже глядеть на небо: не малькает ли
там тень быстрых крыльев?
Вот туто-то и схватил его рыбий разбойник - зимородок.
Быстро просунулись из серебряного неба острые ножницы, ущемили Остропера
поперек тела и потащили вверх - в пустоту.
Еще раз увидел Остропер другое, синее-синее небо, мелькнули у него перед
глазами высокие зеленые деревья. Потом круглый рот его широко раскрылся.
остропер стал задыхаться, задыхаться, задыхаться... и вдруг почувствовал6
что летит вниз.
Острые колючки и тут сослужили ему верную службу: зимородок больно наколол
себе о них глотку и выпустил свою добычу.
Я проходил в это время по берегу речки и видел, как он выронил рыбку из
клюва. Она упала на песок как раз у моих ног.
Я поднял израненного Остропера, отнес домой и посадил в банку из-под
варенья.
Теперь остропер выздоровел. Он не так красив, как золотые рыбки, но куда
интереснее их.
Когда придет весна, я пущу к нему серебристо-голубых самок. Он сейчас же
примется строить себе дом. И уж тут, в стеклянной банке, все мои гости
могут увидеть, как ловко это делает простая рыбка-колюшка и сколько трудов
ей стоит выходить смешных маленьких колюшат с большим пузырем под брюшком.


1 2