Из Горстройуправления я понеслась в паспортный стол, на ходу стараясь снова перестроиться на потерянного Ариосто. Всю дорогу бормотала “Неистовый Роланд”, “Неистовый Роланд”, потому как чувствовала себя слегка одуревшей и боялась запутаться в литературных вариантах.В паспортном столе сидело несколько служащих. Заламывая руки и причитая, я с хватающими за душу отступлениями живописала перед ними своё несчастье. Для пущей убедительности дополнила рассказ координатами владельца книги, поместив его в Швейцарию, и датой приезда. Якобы возвращается послезавтра. Бог знает, почему именно послезавтра, что же касается Швейцарии, то я как раз получила оттуда письмо от коллеги — он, правда, в ближайшие годы из этой благословенной страны возвращаться не собирался и “Неистового Роланда” в жизни в руках не держал. Иначе дал бы почитать и мне.Служители паспортного стола слушали меня раскрыв рты, исполненные трепетного сочувствия и страстного желания помочь. Дамы, увы, честно признались, что ничем помочь не могут. зато единственный среди них мужчина задумчиво наморщил чело.— Говорите, три года назад? А перед тем развелись? Кажется, я знаю, о ком речь…Я сначала оцепенела, а потом набросилась на него как шакал:— Благодетель вы мой, говорите же скорей! Выручайте!Служитель воззрился на меня с удвоенным интересом и усмехнулся улыбкой Моны Лизы:— Высокий такой, симпатичный брюнет, да? Точно, она съехала первой, а он ещё оставался. У них было две дочери.Какие ещё дочери? Он же бездетный. Может, соврал, хотя зачем?— О дочках ничего не слышала, — осторожно сказала я. — А остальное все сходится.— Кажется, дочки были её, от первого брака. Одна совсем взрослая. Ну да, я знаю, кто это.К черту дочек, пусть их будет хоть целый выводок! Фамилию! Если он мне сейчас не назовёт фамилию, придушу.Видимо, служитель догадался о моем намерении или я слишком уж кровожадно на него вызверилась — торопливо отвернувшись, он призвал в свидетели одну из дам:— Не помнишь? Они жили на третьем этаже. Актриса с мужем, как бишь их звали? Ну?Когда прозвучала фамилия, я оцепенела во второй раз. Ушам своим не поверила. Невероятно!— Но… — захлебнулась я, — не может быть…— Больше никто в то время не выезжал… Служители разглядывали меня со все большим интересом. Пришлось елико возможно взять себя в руки, чтобы не заподозрили чего неладного.— ..Если вы не ошиблись домом, то это только они.Я постаралась изобразить на лице подходящую гамму чувств. Пришлось для этого вернуться мыслями к Ариосто — как же, теперь я пропажу как пить дать разыщу.— Мой приятель был знаком с мужем, жену он почти не знал, — сказала я, умерив своё потрясение до приличествующей обстоятельствам радости. — Где они теперь обитают?— Она живёт в центре, а он — не знаю. Вот те раз! Какое мне дело, где живёт она…— Не беда, попробую как-нибудь разыскать. А кем он работает, этот человек?— Был диктором на радио, а сейчас не знаю. Голос! Силы небесные, вот откуда голос! Какая же я тупица!— А имени его вы не помните?— Понятия не имею.— Ну ничего, главное — фамилия. Очень вам признательна, вы мне спасли жизнь и честь.Я вышла на улицу, не чуя себя от потрясения. Невероятно! Неужели я его в конце концов расконспирировала? Диктор на радио! На Польском Радио нет ничего тайного, что не стало бы для меня явным, осведомителями меня там бог не обидел.Вечером, вернувшись домой, я повисла на телефоне. Молниеносно добралась до знакомой мне дамы, работающей на радио в нужном отделе. Не тратя времени на объяснения, я сразу же приступила к делу.— Вы случайно не слышали о человеке с такой-то фамилией? Несколько лет назад он работал диктором, — спросила я, стараясь придать голосу умеренное любопытство.— Он и сейчас диктор, — с готовностью сообщила знакомая дама.— Что вы говорите? Вы его знаете? Разговаривали с ним когда-нибудь?— Сотни раз. Очень приятный человек.— Верю. А как его зовут?— Януш. С чего это он вас заинтересовал? Януш! Разрази меня гром! А я уже готова была окрестить его Изидором.— Да понимаете, я тут столкнулась с одним субъектом, который выдаёт себя за него. Во всяком случае, у меня такое впечатление. Вот решила проверить, тот или не тот, врёт или так оно и есть.— Внешность у него, надо сказать, очень своеобразная. Другого такого трудно найти.— А как он выглядит?— Ростом под два метра, брюнет, очень симпатичный, с красивыми зубами. Лет сорока или чуть помоложе.Сходится! Все сходится!— Какая стрижка, короткая, нормальная?— Короткая? Нет, скорее нормальная. Гладко зачёсан.Я молчала, ошеломлённая услышанным. Невероятно, но я его нашла. А вдруг все-таки не он?— А какие глаза, тёмные?— Не уверена, не присматривалась. Кажется, темно-серые.Нет уж, только не серые. У него карие. Он или не он?— Кто его знает, — с сомнением протянула я. — Может, он, а может, нет. Вот если бы услышать его по телефону или увидеть, тогда все стало бы ясно.— Чего уж проще, позвоните ему. Могу дать студийный телефон.— А домашний? Домашнего у вас нет?— К сожалению, нет.— Ладно, сойдёт и служебный.Я записала несколько номеров, до боли мне знакомых по летам молодости. Где то время, когда все они были у меня под рукой, в записной книжке…— А если хотите его увидеть, — предложила знакомая дама, — завтра я скажу вам, где он послезавтра дежурит, там и посмотрите на него.— Прекрасно, я вам позвоню. А вы случайно не в курсе, где он обитает?— Где-то на Старувке, точно не знаю.Рассыпаясь в благодарностях, я простилась с ней и под горячую руку позвонила по одному из полученных номеров. В ответ услышала, что он уже ушёл и будет завтра в десять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55