Ничего конкретного в голову не приходило, но чутьё подсказывало, что здесь можно ухватить ниточку, ведущую к клубку. На всякий случай майору об этом лучше не говорить.Я прошла в другую комнату, якобы заинтересовавшись свалкой на письменном столе. Подсев к столику, напустила на себя задумчивость и вроде бы случайно уставилась на красный холмик. Да, их зажигали, невооружённым глазом видно. Сравнить бы остатки с теми целыми, что у меня дома! Увы, даже сгрести эти стружки в подобие свечи нельзя, майор велел ни к чему не прикасаться.Мало что от них осталось, и на половину свечи не наберётся. От силы на треть. Часа три горели, ну три с половиной. Наверно, она их зажгла, когда пришёл этот… гость.Побыл, ушёл, вернулся… Почему надпись на стене не тронул? Дурацкий вопрос, а что бы он с нею сделал? Забрал бы стенку с собой? Счищать бы пришлось до утра. Но не мог же он не заметить, что надпись появилась после его ухода! Наверняка пытался понять, что это значит. Добро бы человек посторонний, но если он в её дела посвящён…Я чуть не взвилась в кресле. Силы небесные, а вдруг он все ПОНЯЛ?Майор в это время снимал у меня отпечатки пальцев. Что-то говорил мне, я что-то отвечала, наверно, невпопад. Ужасная мысль парализовала мозг: если этот подонок понял смысл завещания, он, конечно, понял и то, что предназначено оно МНЕ!И если он не законченный идиот — а все доказывает, увы, обратное, — ему известно, что я сейчас здесь, что завещание я прочла, приняла к сведению, ему ясно, что над его головой нависла смертельная опасность. И теперь он готов на эту самую голову встать, лишь бы отвести от неё опасность. Он постарается опередить меня! Ну, это мы ещё посмотрим. Ещё неизвестно, кто кого. Времени, правда, у меня в обрез, надо срочно проделать все, что мне наказала Алиция.Но как?!!Конверт, который мне нужно найти, лежит в прадедовском кофре. Кофр стоит в прачечной, а прачечная находится на чердаке одного старого дома в Копенгагене. В Копенгагене на площади Святой Анны…— Поздновато ухе, — сказал майор, — но хорошо бы вам прямо сегодня съездить со мной для дачи показаний. Пока ещё все свежо в памяти.Я безмерно майору симпатизировала. Я больше всего на свете хотела бы разоблачить и наказать убийцу. Но чего бы я меньше всего сейчас хотела, так это ехать к нему для дачи показаний.Я не владела собой, не владела мимикой, паническое моё состояние заметил бы и слепой, а мне надо было стоять насмерть, не проговориться ни словом. Притом пытать меня будет не кто иной, как майор — у него-то и пень заговорит.— А может, нам поехать на моей машине? — только и спросила я обречённо. — А то мне некуда её девать.Майор согласился сразу же.— Хорошая машина, — воздал он по дороге должное моему «вольво». — За границей куплена?Я кивнула головой и чуть было не брякнула «заработана потом и кровью», но вовремя прикусила язык. Странной истории её приобретения касаться незачем, потом и кровью здесь и не пахнет, а всякого вранья мне предстоит нагородить ещё столько, что лучше пока обойтись без него, И вообще незачем мне без особой надобности рот раскрывать. Молчание — золото!В управлении мне принесли кофе, я закурила сигарету и постаралась мобилизовать все свои умственные способности. Насколько я знаю майора, глаз у него намётанный, сразу заметит, что душа у меня отчего-то не лежит к правде, но тут уж ничего не поделаешь.— Вы были к своей подруге очень привязаны? — спросил он скорее утвердительно.Вопрос поверг меня в изумление: что он такое спрашивает? Была ли я к ней привязана?!— Сказать — привязана, значит, не сказать ничего, — возмутилась я. — Алиция была для меня не просто подругой. Она была… Она была человеком, которому я доверяла больше, чем самой себе… Погодите, погодите, я все-таки не железная…Я вдруг представила себе, что Алиции больше нет, и пришла в такое отчаяние, что чуть волком не взвыла прямо здесь, в милицейском кабинете. Но не затем я сюда приехала. Алиция возложила на меня исполнение последней своей воли, доверилась мне, и я не я буду, если подведу её. А того, кто её убил, задушу собственными руками.Майор присматривался ко мне с участием.— Я так понимаю, вы очень заинтересованы в поимке убийцы? — с мягкой проникновенностью сказал он.— Вы правильно понимаете, — ответила я ему не менее проникновенно.— Тогда перейдём к делу. Когда вы виделись с вашей подругой в последний раз? Желательно поточнее.Я честно и добросовестно прикинула время, и у меня получилось, что мы попрощались вскоре после девяти. Скрывать тут нечего, а майору может сгодиться. Сократив наш разговор, я сообщила, что мы обсуждали главным образом проблемы квартирного ремонта и станковой живописи, поскольку Алиция собиралась повесить на стену что-нибудь подходящее. Собственно, против истины я не очень и погрешила.— Потом Алиция пошла приготовить кофе, — продолжала я. — Заварила его в термосе — у неё такой термос особый — и принесла в комнату, но разлить не успела. Стала рыться в столе, искала фотографии — хотела показать, — и тут наткнулась на забытый заказ. Какой-то эскиз. Она должна была срочно его доделать, чтобы отдать утром, ну я и ушла, решив не мешать. Помнится, она ещё сказала, что завтра у неё пропасть дел.Для верности я точно держалась диалога, который мы разыграли перед тем сучком в косяке. Мало ли что… Чем дальше я несла околесицу, тем больше впадала в уныние, все яснее представляя, какие кошмарные трудности ждут меня впереди. Как найти того типа, который ей делал ремонт? А ведь он может оказаться в этом деле нужной ниточкой. Да что ниточкой — верёвкой, морским канатом! А как мне выбраться из Варшавы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12