Догнал Йенса Ллойда, вместе достигли финиша, я со своего места видела — Хермод первый…Господи Боже!.. Во мне все свело спазмом — печень, селезёнку, двенадцатиперстную и даже поджелудочную железу. Так выбрать лошадь и так глупо сыграть!.. Вторым, а надо было перевернуть, так нет, скотина, корова безмозглая…Не успела высказать всего, что думала про свою особу, сообщили результат. Я ошиблась: первый Йенс Ллойд, Хермод второй! Второй!!! Я попала… Чудо!!!Чудо, безусловно, и совершила его, обозлившись на меня, высшая сила. Терпения ей не хватило возиться с идиоткой, насильно заставила сыграть со смыслом. Окажись та одинарная касса открыта, я сыграла бы Хермода вниз и получила бы двадцать пять крон, а тут вынужденно сыграла порядок, и мне заплатили ровно тысячу. Все дураки, кто не играл Хермода, видно, считать разучились…Эту тысячу крон я беспечно спустила в Таормине.Отъезд, конечно же, не обошёлся без накладок. В аэропорт отправилась заблаговременно, а куда лечу, не поинтересовалась, в билет не заглянула. В Таормине нет посадочной полосы, тогда где же?..Сидела себе спокойненько и ждала объявления. Только после бесчисленных Парижей, Лондонов и Каиров я забеспокоилась, не касается ли меня какое-нибудь из этих объявлений. Катанию вызывали несколько раз, я бессмысленно глазела на монитор, однако отлёт в Катанию странно совпал со временем, которого я ждала. Господи, а я, случаем, не в Катанию лечу?..Вскочила. Аэропорт Каструп большой, коридоры к выходам тянутся чуть не километрами. И все-таки я успела — села последняя. Ветер меня не волновал, к ветрам привыкла. Дания страна равнинная, вихри с севера дуют, не встречая на своём пути никаких преград. Я уже пережила когда-то чудные минуты, когда все, впрочем немногочисленные, субъекты на Ратушплощади сидели на корточках, судорожно вцепившись в бетонные цветочницы. Какой-то господин неосмотрительно разжал руки — помчался бешеным спринтом через всю площадь, а впереди катилась его шляпа, но он вовсе не пытался поймать головной убор — просто не мог остановиться. На краю площади успел обнять фонарный столб, что его и стабилизовало. Я тоже сидела у цветочницы и размышляла, каким манером исхитриться и добежать домой. Мне предстояло идти бульваром Андерсена, как раз против ветра — идти и думать было нечего, разве ползти по-пластунски…Выбрала момент между порывами, прокралась тылами под зашитой зданий, добралась до последнего угла, снова переждала, пока не полегчало, как шальная промчалась последние двадцать метров и ухватилась за ручку входной двери. Уж от ручки-то меня не оторвёшь!..Перед вылетом в Катанию тоже дуло прилично, я даже засомневалась, не задержат ли рейс. Не задержали. Гигантская кобыла, то есть наш самолёт, оторвалась от земли, пошла вверх и даже не дрогнула. Просто не заметила ветра.Дешевизна моей путёвки сказалась сразу же по приезде — меня поселили в самой дешёвой гостинице в Таормине — в «Минерве». Я изумилась: гостиница на горе, сам вид из окон стоил всех денег мира! Я стояла на балкончике, глазела, и глаза лезли на лоб — не снится ли мне все это.Используя в "Покойнике " события, необходимые по ходу действия, опустила, естественно, несколько таорминских красочных эпизодов. Дешевизна гостиницы объяснялась, primo, довольно примитивной меблировкой номера — кровать, столик, лампа, кресло, и привет, но ванная и уборная приличные, на черта мне сдалась меблировка, a secundo, питанием: на завтрак гренок с джемом, на ужин в основном спагетти, обеда вообще не давали. Обед мне был вовсе ни к чему, из-за него возвращаться с пляжа не стоило, а спагетти по вечерам — блистательное развлечение. Я это блюдо умела есть, научилась раньше, а вокруг сидели фрагменты шведской группы и вытворяли штучки неимоверные, изо дня в день я имела супершоу. Один резал спагетти на куски и ел их ложкой, другой втягивал в себя длиннющий макаронный ус, а ус, исчезая постепенно в пасти, мотался во все стороны и норовил съездить едока по ушам, некий хмырь пытался действовать по правилам, обматывая макарониной вилку, и этот чудовищный клубок стремился запихнуть в рот, для чего потребна пасть по меньшей мере тигра-людоеда. Кое-кто попросту расправлялся с макаронами руками. Просто чудо!Швед был доподлинный, клеился ко мне по-страшному, доплачивал оркестру, дабы играли танго, когда работа у них давно закончилась, показал мне все гроты, но прямодушие из него пёрло прямо-таки неприличное.— Je veux coucher avec toi!!! Я хочу с тобой спать! (искаж франц.).

— буквально ревел он под моим окном, будто бизон в период брачных игр. Я, сознаюсь, не контактировала с бизонами в такой период, но звучало это наверняка так. К счастью, жил он где-то в другом месте, и мне удавалось от него время от времени улизнуть.А вместо блондина был Калифорниец, черноволосый и голубоглазый, красивый парень, испугавший меня однажды до смерти. Нанял лодку, прытко взялся за весла, гребёт изо всех сил, а не двигаемся ни вперёд, ни назад. Через пару минут он осмотрел весла и, радостно похохатывая, сообщил, первый раз в жизни держит нечто подобное в руках, у них ведь все моторизовано.Господи Иисусе, погорела! Меня охватила паника. Море, правда, спокойное, но, черт, ведь я не умею плавать! С перепугу я потребовала поменяться местами — обожаю гимнастику, хочу грести сама! Слово даю, этим искусством я владела куда как лучше, нежели он. Парень вежливый — пожалуйста, могу грести сама, так нам удалось не утопиться.Макаронник тоже был настоящий и действительно плавал, распевая оперные арии, а морская звезда, полученная от него, — она, к сожалению, поблекла — хранится у меня и сейчас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110