И я отправилась туда, решив заодно навестить родственников. Нашла дом и квартиру. Кустарь существовал, чему я даже удивилась. На двери висела записка: «В отпуске до шестого января».Я пришла седьмого. Зимой темнеет рано, через глазок виднелся свет, и я обрадовалась — кустарь дома. Из-за двери слышались звуки, кто-то разговаривал. Я позвонила. Звуки стихли. Свет погас.Я удивилась и позвонила снова. Гробовая тишина. Это меня несколько обескуражило. Я опёрлась о лестничные перила, закурила и задумалась — как мне теперь быть? Вернуться домой и позвонить? Прийти в другой раз? Подождать?..Толковая мысль не высекалась. Прошло минуты три, и свет в глазке появился снова. Я обрадовалась, следует сказать, совершенно бездумно, бросила сигарету и принялась названивать. Раз в квартире кто-то есть, не уйду, пока не откроют, и все тут. Откровенно говоря, это оказался первый адрес, существовавший в действительности и соответствующий данным на сопроводительной бумажке. Да и выглядело тут все вполне солидно.После четвёртого звонка дверь открыл тип — вроде нормальный, прилично одетый. Я вежливо извинилась, объяснила: у меня дело к мастеру, хотелось бы с ним поговорить. По-видимому, я не вызвала подозрений — тип пропустил меня в квартиру.Там оказался ещё один тип, несомненно хозяин дома — одетый в халат и с замотанным горлом. На диване разобрана пижонская постель, в шкафчике рядом лекарства. Хозяин явно болел ангиной. Вирусы и бактерии ко мне не цеплялись. Я извинилась ещё раз и стала объяснять дело, начав с легкомысленного заявления, что в бизнесе ничего не смыслю — разбираюсь как свинья в апельсинах. Но кто знает, может, из моего предложения что-нибудь получится? Уважаемые паны ориентируются лучше…Уважаемые паны выслушали мою речь и осмотрели представленный товар. Гость, подумав, отобрал себе восемь листочков и вручил мне за них сто злотых, которые я приняла с превеликой радостью. Хозяин дома долго молчал, потом решился.— Возьму, — заявил он твёрдо. — Только мне надо несколько тысяч штук, по меньшей мере шесть. Через две недели доставка, в основном белые и розовые. Восемь злотых штука.Прикинув, что листочки после всех пересчетов (динары — франки — доллары — злотые) обходились нам по два злотых, я признала гешефт стоящим усилий. Через две недели должен вернуться Богдан. Он и доставит товар. Мы договорилась о деле и, очень довольная, я отправилась домой. Мысль о том, чтобы заключить договор или взять аванс, мне в голову не пришла. Номер телефона дали не такой, как в сопроводительной листовке. Попросили перед визитом позвонить — здесь чужим не открывают. Да уж, это я заметила. Беседа велась тактично и культурно, но было в ней нечто, пробившее даже мою тупость. На какой бизнес напоролась, я не представляла. Но думаю, что там ворочали большими делами.Хлопот, связанных с поисками оптовика в Алжире, не стану описывать. Богдан приехал через три недели, а не через две, и привёз мешок этого дерьма. Заплатил пошлину, как полагается, причём здорово намаялся, ибо в аэропорте никто не знал, в какую рубрику сей товар занести. Кустарь тоже настаивал, желая получить две копии таможенных квитанций об уплате пошлины. Извольте, это нам по карману.Получив товар, я позвонила по указанному номеру. Кустарь оказался дома, но передумал; начал другое производство и листики мои не возьмёт.У меня руки опустились. Этих листиков у меня одиннадцать тысяч — дети обнаружили какие-то более привлекательные цвета и докупили ещё, заняв денег у приятелей. Да, бизнесмен из меня непревзойдённый. Собственного сына довела до банкротства. И что, скажите на милость, мне теперь со всем этим добром делать?!Сразу признаюсь: отравила я себе жизнь этой авантюрой больше чем на два года. Советов получила кучу. Дала объявление в газету, листочки прекрасно подходили для серёжек и для аппликации на одежду— в них были дырки. Это как раз входило в моду во Франции. Вся проблема заключалась в том, что преобладали белые листики, а покупатели требовали цветных. Я послала отчаянное письмо детям — пусть кто-нибудь привезёт разноцветные. Кто-то привёз. Безумие шло по нарастающей, кто-то придумал продавать листочки в торговом центре «Искра». Я уступила, чувствуя себя ответственной за грандиозное мероприятие, а ситуация сложилась выгодная — направо от входа подростки продавали книги. Они дали мне место для складного походного столика и стула, а я им за это украдкой надписывала книги. С автографом книги шли на сто злотых дороже. Точка оказалась великолепная, успех имела колоссальный и неожиданно выяснилось — я обожаю торговать с лотка.В результате у меня появилось прекрасное, хотя и утомительное, развлечение. Я подбирала моим покупательницам сочетание колеров. Естественно, украшения были дешёвые, но броские. Некий очередной покупатель — мастер, ибо кустари вдруг обнаружились — по доброте своей посоветовал мне делать готовые серёжки. Я втянула в производство Мацека, с которым работала ещё в Энергопроекте. (Мацек выступает в «Бесконечной шайке».) Начали мы производство серёжек с золочения и серебрения проволоки. Продавался наш товар не только в «Искре», но и в магазинах — рекламу делать мы умели первоклассную. В общем, целыми днями пересчитывали мы товар в штуках, отчего недолго было и ослепнуть, и вытягивали медную проволоку из электрических проводов. Марек в нашем предприятии участия не принимал. По непонятным причинам он был против, а его дети — за, с большим энтузиазмом. Особенно старший сын с женой.К листикам вскоре прибавились два вида раковинок. Однажды прибыла посылка, где все перемешалось, куда там Золушке разбирать, все этим занимались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91