Некоторое время я жил вдалеке от мира, но таков был мой собственный выбор. Я сам отказался от обязательств перед своей семьей и принял изоляцию как неизбежное следствие этого решения.
Тогда я убедил себя, что такую роль мне навязала судьба. Совсем как сейчас, когда я снова принимал решения, хотя и пытался уговорить себя, что иду по единственно возможной дороге и у меня нет выбора.
Можно осознать, что ты сам виновен в своем одиночестве, но легче тебе не станет. Впрочем, это уже шаг вперед — ты начинаешь видеть, что та жизнь, которую ты выбрал, не была единственно возможной, а твое решение не является бесповоротным.
I
ПОЛУКРОВКИ

Полукровки всегда твердили, что хотят только одного — чтобы их не преследовали, как преследовали долгие годы в Шести Герцогствах всех наделенных Уитом. Это заявление следует рассматривать как ложь и хитроумные попытки ввести людей в заблуждение. На самом деле в их намерения входило объединить всех, кто обладает Уитом, чтобы они поднялись и захватили власть в Шести Герцогствах, а затем посадить на трон своих представителей. Среди прочего они утверждали, что все короли со времен отречения Чивэла являются лишь претендентами, а незаконное происхождение Фитца Чивэла совершенно неправильно считается препятствием для наследования им трона. Легенды о «верном» бастарде, который восстал из могилы, чтобы прийти на помощь королю Верити в час нужды, цвели пышным цветом, приписывая Фитцу Чивэлу возможности, возвышавшие его почти до уровня божества. Именно по этой причине сообщество Полукровок называли также и Культом бастарда.
Их бессмысленные заявления были направлены на то, чтобы придать некоторую законность стремлению свергнуть династию Видящих и посадить на трон кого-нибудь из своих. С этой целью Полукровки начали кампанию, направленную на то, чтобы заставить наделенных Уитом объединиться с ними, угрожая им в случае отказа разоблачением. Возможно, данная тактика придумана Кебалом Робредом, который возглавлял флот красных кораблей, прибывших с Внешних островов и развязавших кровопролитную войну. Говорят, он привлекал на свою сторону людей не потому, что обладал харизмой, а силой страха — он грозил страшными карами родне тех, кто откажется последовать за ним.
Полукровки особенно не мудрствовали — либо семьи, обладавшие Уитом, входили в союз, либо их тайна становилось общественным достоянием, что неминуемо вело к страшной казни. Говорили, что Полукровки нередко начинали с того, что раскрывали тех, кто имел какое-то отношение к могущественной семье, — например, предавали гласности имя слуги или какого-нибудь дальнего родственника, постоянно давая понять главе семьи, что, если он не выполнит их требования, его ждет такая же судьба.
Люди, которые хотят положить конец преследованиям и распрям, никогда не стали бы действовать подобным образом. Такова политика тех, кто желает захватить власть, первым делом подчинив себе подобных.
Роуэлл, «Заговор Полукровок»
Часовые сменились. Сквозь бушующую непогоду колокольчик и крик стражника доносились словно издалека, но я их услышал. Ночь официально закончилась, близилось утро, а я все сидел в доме Джинны, дожидаясь возвращения Неда. Мы с колдуньей уютно устроились около камина, некоторое время назад пришла ее племянница, немного поговорила с нами и отправилась спать. А мы подбрасывали поленья в огонь и болтали о пустяках. В маленьком домике колдуньи было тепло и спокойно, мне было хорошо в ее обществе, а желание дождаться моего мальчика стало предлогом, позволившим сделать то, что я хотел, — тихонько посидеть около ее камина.
Разговор время от времени затухал, потом разгорался снова. Джинна спросила, удалось ли мне сделать то, ради чего мы уезжали, и я ответил, что лишь сопровождал своего господина, не более. Чтобы мой ответ прозвучал не слишком резко, я поведал ей, что лорду Голдену удалось пополнить свою коллекцию перьев, а потом принялся рассказывать про мою Вороную. Я знал, что Джинне мало дела до моей лошади, но колдунья слушала внимательно и даже с интересом. Слова заполняли небольшое пространство, разделявшее нас, создавая ощущение ленивого уюта.
На самом деле наше поручение не имело никакого отношения к перьям, и большая часть работы лежала на мне, а не на лорде Голдене. Нам с ним удалось найти принца Дьютифула и забрать его у Полукровок, которые сначала подружились с ним, а затем захватили в плен. Мы вернули его в Баккип, и никто из придворных так и не узнал о его отлучке из замка. Сегодня вечером и ночью знать Шести Герцогств участвовала в грандиозном празднестве, завтра состоится официальная помолвка принца Дьютифула и нарчески Внешних островов Эллианы. Все происходило именно так, как и должно было происходить.
Лишь немногие знали, какую цену пришлось заплатить нам с принцем за то, чтобы считалось, будто в замке все идет своим чередом. Кошка, с которой принц был связан Уитом, пожертвовала собой ради него. Я потерял своего волка. Почти два десятка лет Ночной Волк был моей половиной, частью души, и вот его больше нет. Изменения, происшедшие во мне, были настолько глубокими, что их можно сравнить лишь с тем, как погружается в ночь комната, когда задуют свечи. Я скорбел по Ночному Волку, к тому же мне очень не хватало его поддержки. Ночи окутал мрак, и больше никто не охранял мою спину. Но я знал, что буду продолжать жить, и порой это казалось мне даже страшнее самой потери.
Я заставил себя остановиться прежде, чем пучина жалости к самому себе затянула меня. Ведь, в конце концов, не я один потерял своего друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37