Он бросился в
кабинет, схватил пачку только что отпечатанных для него новостей и сунул
их в дипломат. Майра поджидала его у дверей с плащом в руках.
- Ты бы лучше надел это, а то опять дождь начнется.
- Спасибо, конечно. - Он схватил шляпу с вешалки.
- И если не будет ничего срочного, то не забудь, что сегодня вечером
приезжают Элла и Джонни. Ты ведь не захочешь пропустить день рожденья
твоего внука?
- Я постараюсь. А что мы ему купили?
- Набор для начинающего шпиона, конечно. Невидимые чернила, фальшивые
борода с усами, кодовая книжка и к ней какие-то программки и миникамера.
Все, как настоящее.
- Ага. Значит для подслушивания телефонных разговоров там нет ничего?
- Дай только срок, милый.
- Ладно. До вечера.
- Не скучай. - Майра легонько поцеловала его в щеку и долго смотрела,
как он спускается от дверей по лестнице, ведущей к гаражу, и влезает в
свой каштановый Кадиллак. Дверь наружу открылась и он выехал задним ходом.
Минуты спустя, в гуще утреннего движения на кольцевой, поворачивая с
виадука по спуску направо - на шоссе, углом глаза он заметил за собой
машину КГБ, прочно засевшую в четырех машинах за ним. Еще несколькими
машинами дальше, только въезжал на виадук голубой ФБРовский Форд, каждое
утро следивший за КГБ. Фоледа покачал головой и включил фортепианный
концерт, чтобы немного расслабиться перед началом рабочего дня.
Сумасшедший мир, подумал он.

Джеральд Керн был прирожденным паникером. Когда он был моложе, он
беспокоился об вычитанном где-то истощении мировых ресурсов. Когда ресурсы
не истощились и ученые стали убеждать мир в том, что проблема была
преувеличена, он стал беспокоиться о том, что избыток ресурсов приведет к
избытку людей. Когда у власти была правая администрация, он беспокоился о
консервативных фашистах и фундаменталистах, а когда у власти были левые,
он беспокоился о либерал-фашистах. И конечно, он всегда боялся войны,
которая вот-вот должна разразиться, чем дольше времени проходило - а война
все не начиналась - тем больше накапливалось смертоносного оружия, тем
страшнее будет, когда война все-таки начнется. Особенно он боялся того, о
чем не знал, и поэтому старался быть информированным обо всем. Это сделало
его очень полезным человеком, детально знающим о многом, и этим
объясняется его карьера до очень высокого положения в аппарате секретаря
обороны. Это положение вполне устраивало его, и если уж дел дойдет до
худшего, то он предпочел бы быть в центре событий - не потому, что смог бы
повлиять на их ход, но потому, что хотя бы будет знать в чем дело.
Утром 4 мая, когда Керн ехал к мосту через Потомак, в Пентагон,
внутренний голос подсказывал ему - это начинается. Он не понимал, в чем
дело, это был не первый раз, когда начинались дипломатические перебранки,
не первый прокол у разведки, и уж точно не в первый раз Советы хватали на
горячем пару агентов. Может быть, присутствие Русалки задним числом
придавало этому такое значение. Но что-то в этой ситуации наполняло его
холодной и глухой уверенностью в том, первый шаг, за которым начинается
головоломное безудержное падение к Большой Войне.
Керн всегда боялся опоздать на назначенные им встречи и всегда
приходил заранее. Когда он вошел в кабинет Фоледы, никого еще не было. В
приемной были только Барбара Хейнс, личный помощник Фоледы, высокая,
седеющая но по-прежнему элегантная женщина за сорок, которую он прекрасно
знал, и Роза, личный секретарь Фоледы: склонившись над экраном, они о
чем-то спорили. Из приоткрытой двери в кабинет доносились звуки
классической музыки (Керн не знал, что это, сам он предпочитал джаз),
говоря о том, что хозяин кабинета уже здесь.
- Передавали, что на мосту Джорджа Мейсона была крупная пробка. Мы не
ждали, что ты так скоро доберешься. - обратилась к нему Роза.
- Там грузовик с овощами рассыпался. Но я вовремя выехал. Это было не
так уж и страшно.
- Хорошо, хоть дождь кончился.
- Слава Богу, я сегодня ехала другой дорогой. - добавила Барбара.
- Кто пришел? - раздался из кабинета голос Фоледы.
- Джерри Керн. - откликнулась Барбара.
- Пусть заходит. Ты тоже заходи, Барб. Надо пошевелить мозгами, пока
остальные не съехались. Сейчас Волст, - Волст был госсекретарем, -
позвонил, он говорит, что ему лично нужен доклад сегодня за обедом, до
того, как начнутся совещания. У меня такое впечатление, что день будет
долгим.
Керн вошел внутрь, Барбара последовала за ним, перебросившись
напоследок несколькими словами с Розой. Фоледа нажал под столом кнопку,
выключив музыку, и отодвинул в сторону бумаги, которые он читал. "Привет,
Джерри".
- Доброе утро, Берн. Если оно действительно доброе.
- А почему нет? Дождь кончился. Сядь, расслабься. Ты выглядишь
озабоченным.
Керн выдвинул из-за огромного стола, установленного перпендикулярно к
столу Фоледы, одно из кресел и сел, положив свой кейс перед собой. Барбара
захлопнула дверь.
- А ты бы не был озабоченным? - ответил Керн - Так все закрутилось.
- Спустя миллион лет об этом никто и не вспомнит. - успокоил его
Фоледа.
- Кто еще сейчас будет?
- Пирс и еще кто-то из Госдепа. Золанский из отдела операций. Ты его
знаешь?
- Видел пару раз.
- Ага. И дядя Фил, он явится около одиннадцати, посмотреть до чего мы
дойдем. - Филип Борден был директором РУМО. Фоледа вопросительно взглянул
на Барбару.
- Заместитель Золанского, вероятно, тоже придет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152