У меня не осталось сил на раздумья. Слишком ошеломлен я был зрелищем жестокой атаки на Ясона, и еще не отошел озноб, охвативший меня, когда я узнал этот пронзительный, хищный женский голос. Голос Медеи, конечно. Где она скрывалась, я не разглядел. Возможно, была среди всадников. Пыталась прекратить поиски Ясона в самом начале, но нарвалась на великана-дака, этого нового Геракла аргонавтов. Он поставил на силу против колдовства, и поле боя осталось за ним.Я говорил уже: ничейная земля – странное место, равно чуждое для духов и для смертных. Здесь нет ни правителя, ни верной тропы для путника. Неведомая земля.Время шло. Я оставался под скалой, собираясь с мыслями.Когда стемнело, на поляну крадучись возвратился Рубобост. Факел, однако, он держал высоко над головой, бесстрашно объявляя о своем присутствии. Он подобрал двух раненых аргонавтов: схватил их, открывших живые глаза, но безмолвных, за руки и уволок к реке. Ниив задержалась, храбро вышла на поляну. Глаза блестят, как у рыси.– Я знаю, ты здесь, – шепнула она. – Чую тебя. Я знала, что найду тебя здесь. Почему ты не показываешься, Мерлин? Тебе ведь хочется.Я не двинулся с места. В расщелине бормотал ветер, сквозняк гладил мне кожу призрачными пальцами.– Я знала, что ты станешь следить за мной, – тихо продолжала она. – Я все время чувствовала твой взгляд: сперва глазами вороны, потом чайки. Думаешь, я не заметила? Я тоже следила за тобой, Мерлин: сперва глазами лебедя, потом тени, помнишь? Не пытайся отрицать! – воскликнула она со смешком. – Мы с тобой никогда не потеряем друг друга из виду!Я так хочу тебя. Ты не представляешь, как хочу. Я бы не сделала тебе ничего дурного. Вместе мы были бы такими сильными. Я пойду с тобой по Тропе. Дело не в заклятиях и волшебстве – мне не нужна твоя магия. Только сердце! Я прощаю тебе то, что ты делал с Медеей.Отпустив на прощание это двусмысленное замечание, она повернулась и побрела следом за гаснущим факелом дака. Неужели она выследила меня даже здесь, под чарами Медеи? Или она имела в виду давние дела? Куда сунула свой нос эта девчонка?Вскоре после этой неприятной встречи я осторожно выбрался из-под скалы и вошел в расщелину. Когда впереди блеснула извилистая Нантосвельта, я увидел у берега чистый, прекрасный Арго, противящийся мощному течению. Парус был свернут, но мачта стояла. Чудные краски гербов и ликов прежней команды играли на бортах как талисманы удачи.Вокруг пылающего на берегу костра теснились люди в плащах. Рубобост стоял на страже: под ногами пирамидка дротиков, в руках большой топор, взгляд неустанно обшаривает берег и расщелину, из которой я выглядывал. Я не рассмотрел ни Ниив, ни Ясона. Миеликки, богиня корабля, скалилась на корме. Ледяные черты подсвечены пламенем, руки протянуты вперед, словно она рвется на свободу из деревянного идола.Дальний берег, порог царства Урты, скрывался в ночи и тумане. Мне нужно было добраться туда. А для этого нужен был Арго.Я отвлек бдительного Рубобоста прозвучавшим совсем рядом с ним мяуканьем кошки и пробрался мимо корабля к заросшей тростником бухточке, где должна была поджидать лодочка. Она и ждала, шепнула при моем появлении: «Забирайся скорей». Я упал в отсыревшие меха на ее дне, и она, покачнувшись, отошла от берега. Я с изумлением заметил склонившуюся надо мной фигуру, неузнаваемую в темноте. Лодка тенью совы скользнула к дальнему берегу и выплеснула меня на отмель. Потом она развернулась кормой вперед, и жесткое лицо Госпожи Леса уставилось на меня сквозь серый сумрак. Ледяное дыхание Похйолы, северной страны, остудило кожу. Раскосые грозные глаза блеснули на ее лице, но тонкие губы раздвинулись в знакомой улыбке. Миеликки, богиня северных лесов, была ко мне весьма благосклонна.– Ну, Мерлин, пора нам расстаться. Я рада, что ты нашел дорогу назад, рада, что ты снова на ногах после Дельф и той жаркой неприятной страны.Ах, Греция! Как мне недоставало ее жары, ее ароматов, ее сухого ветра! Но для этой красавицы снежных пустынь, владычицы ледяных березовых рощ, солнечный климат представлялся проклятием. Я сочувствовал ей и благодарил покровительницу острокилего Арго.Она послала мне насмешливый, лукавый поцелуй и добавила:– Ниив тебя не отпустит.– Знаю. Буду настороже.Она сказала:– Я – ее защитница. Делай что хочешь, чтобы сбежать от нее. Делай что хочешь, чтобы разубедить ее. Но если ты попытаешься ее обидеть…Как наглядное пояснение к невысказанной угрозе из воды высунулся гигантский войтази, щелкнул зубами перед моим носом и снова погрузился в пучину.– Я не стану ее обижать, – пообещал я Миеликки. – Но на коварство отвечу коварством. И не встану на пути ее смерти.– В ней – твоя жизнь, – напомнила богиня. – Я до сих пор чувствую запах любви в хижине, где ты наполнял и распалял ее прародительницу за много поколений до того, как навестил Похйолу. Я до сих пор помню запах твоего дыхания, когда ты пытался утопить ту женщину просто ради того, чтобы опомниться; я чувствую вкус соли в твоих слезах, когда ты смотрел на рождение ребенка, праматери твоей малютки Ниив. Твои чары, как соль, растворенная в воде, остались в ней, так что помни: все, что ты причинишь ей, ты причинишь самому себе!Лодочка ускользала вдаль, и черты Миеликки, улыбавшейся с кормы, стали юными, тонкими и прекрасными. Я крикнул вслед ей:– Она хочет содрать волшебство с моих костей.– Так отъедайся хорошенько, – засмеялась богиня.– Она изгложет меня, как шакал, дай ей только полслучая. Я ей не поддамся, что бы ты ни говорила.– Вас ждет долгая борьба, – донесся ко мне шепот богини, – и тот, кто состарится первым, проиграет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99