Я придал ему устойчивость, обшив по бортам надутыми мехами и смастерил из гробовой доски неподвижный руль собственного изобретения. Встал в ней, широко расставив ноги, растянув на раскинутых руках овчинный плащ, и она поймала ветер, подпрыгивая на волнах, побежала по быстрой реке, обогнав кожаные челноки моих друзей, которые крутило и сносило течением. Я уплыл далеко и ни разу не перевернулся. К вечеру вернулся на веслах, усталый, но торжествующий.Когда пришлось расстаться с «маленькой странницей», я плакал от горя. Откуда мне было знать, что она еще плавает по миру? Что нам еще суждено встретиться? Что она станет моей спутницей в долгом странствии вокруг мира?Я похлопал корабль по борту. Новое, крепкое дерево; скорлупа северной березы на старом дубе. Новый плащ старого корабля.– До встречи. Я тебя догоню!– До свидания, Мерлин, – отозвался он. – Ясон заждался тебя.Все это время он сидел за моей спиной. Богиня-покровительница не допустила его к беседе. Зато он помог мне подняться на ноги. Просидев долго в холодной сырости, разогнуться нелегко, и, по правде сказать, у меня ныли все кости.– Я слышал половину разговора, – хмуро заметил Ясон. – Твою половину. Похоже, ты надумал остаться в этой грязной стране, с Уртой, жарким и свирепыми женщинами?Я подтвердил, что именно таково мое намерение.– Ну а я двигаюсь дальше, – сказал он. – Я, как мой младший сын, немного обезумел. Надо прийти в себя. Я гонялся за снами, охотился на призраков. Но мой старший сын еще жив, и как знать, Антиох…– Мерлин!– Мне не нравится это имя. Звучит неестественно. Придумай себе другое или уж держись того, к которому я привык. Словом, Тезокор может еще узнать меня. Попробую снова. Кинос мертв, придется смириться. Не думаю, что Медея морочила нас. Мальчик умер от одиночества и лунной лихорадки. Оплакивать его я должен в Греции, а не в этой земле, под гнусным, холодным, дождливым небом.– Это живая страна, Ясон. Она полна жизни! Ее ждет великое, трудное и гордое будущее.– В котором ты, разумеется, сыграешь свою великую и трудную роль!Он развеселился, дернул себя за бороду. Зубы во рту казались почти черными. Я только теперь заметил, как он дряхл. Но Ясон был полон надежд. Диво, как внезапно переменилась его душа и мысли.– Удачи тебе! – пожелал он. – Что до меня… у меня еще есть лет десять, и я не собираюсь даром терять время. Десять лет, десять лет на добром корабле, в чужих морях, где найдется хорошая… – Он замялся, подбирая слово.– Добыча?– Да! Добыча! Это дело у меня получается лучше всего, – натянуто усмехнулся он. – Десять лет! Ты еще услышишь рассказы обо мне. Слушай хорошенько. Сдается мне, никто, кроме тебя, их не запишет. А теперь убирайся с моего корабля, если не хочешь отчалить с нами.– До свидания, Ясон. Желаю тебе найти то, что ищешь.На этот раз он рассмеялся от всего сердца.– Ничего я не ищу! – проревел он, пока Рубобост помогал мне перебраться через борт. – Пусть теперь Ничто меня ищет. А уж я узнаю его, когда увижу, и постараюсь припасти малость Ничего для тебя.– Он безумен, – шепнул мне в ухо Рубобост. – Нескучное будет плавание. Ты точно не хочешь с нами? Может, придется его убрать…– Его не уберешь, друг Рубобост. Он всегда будет здесь. Как и ты. Доброго плавания.Причальный канат соскользнул в воду, и Арго вышел на течение, стремившееся к далекому морю. Из-за стены Тауровинды зудела волынка. Илькавар обходил крепость, укрепляя стены собственной завывающей магией. Ниив, как всегда, висела у меня на руке. Из-под черной краски показались уже отросшие корни желтых волос. Они тускло блестели на солнце.– Научи меня, – упрашивала она всю дорогу через священную рощу. – Учи меня, и я обещаю никогда не заглядывать в твое будущее. Никогда-никогда!– Ты и меня заразила лунной лихорадкой, – упрекнул я ее. – Я тебя боюсь.– Знаю, – отвечала она. – Зато я тебя люблю. И хочу у тебя учиться. Научи меня всему! Я все сделаю, что ты захочешь…Есть минуты, когда человек должен отпустить добычу, отказаться от надежды или отдать душу. Ясон испытал все это. Я не хуже Ясона умел сдаваться.Я обнял Ниив и сдался перед ее чарами. Послесловие Крепости, подобные Тауровинде, появляются в Британии (известной также под названиями Альба, Альбион, Остров Туманов, Остров Мертвых) около пятого века до нашей эры. Именно в это время пышные и величественные цитадели кельтов в Западной Европе рушатся под напором орд с востока или собственных восставших подданных.Гордящиеся своим положением, тираничные и жадные до сокровищ из Греции, Египта, Индии и Леванта верховные правители и правительницы-богини либо гибнут, либо становятся изгнанниками. Кажется вполне вероятным, что многие из них нашли новый дом за проливом, в таинственной Альбе, а быть может, и дальше, в Иерне (Ирландии).Большая часть того, что известно нам о вере и обычаях кельтов, относится к анекдотам. Однако в ирландском эпосе «Похищение быка из Куальнге», мы видим широкое полотно того времени, когда мудрый, хотя излишне поглощенный жертвоприношениями матриархат сменяется порывистым, увлекающимся символичным патриархатом. Патриархат приносит с собой обычаи рыцарства и царственного гостеприимства.Многие крепости, выросшие на холмах Альбы, возводились на развалинах древнейших сооружений, назначение которых остается тайной по сей день. Быть может, новые фрагменты «Кодекса Мерлина» откроют по этому вопросу что-нибудь новое.
Роберт ХолдстокЛондон, ноябрь 2001

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99