- Говорю вам, они приносят несчастье, - с нажимом повторила
она и подалась вперед, прижимая безделушки к переднику на животе. - Ваша
подруга, бедняжка, а теперь котик, - прошептала миссис Салливэн. - Скажите
мне, что это не несчастья, коли можете.
И направилась со своим грузом к двери.
- Я бы не стала держать такое на каминной полке, - объявила она. - И
голыми руками притрагиваться не стала бы.
И скрылась.
Энджела смотрела ей вслед, раздираемая противоречивыми чувствами -
удивлением, недоумением, нарастающей злостью. Да злостью ли? Не походило
ли это чувство скорее на страх? Нет. Что-то внутри Энджелы решило, что это
была злость - справедливая злость, с которой можно справиться, дать ей
выход, разумно объяснить. В конце концов, Энджела все еще была сильно
расстроена ссорой с Шоном - вот вам и почва для злости. Было достаточно
противно стоять и вежливо притворяться, будто веришь всякой ерунде про
енотов, а после из-за снисходительности Шона почувствовать себя истеричным
дитятей. Но напороться еще и на нравоучения миссис Салливэн? Совершенно
невероятно, как этой бабе хватило нахальства вылезти в такой момент со
своими нелепыми байками!
- Миссис Салливэн! - резко крикнула она.
Ответа не было. Энджела слышала, как экономка тяжело топает наверху.
- Миссис Салливэн! - снова позвала она, погромче, разъярившись от
того, что на нее не обращают внимания. - Я хочу, чтобы вы вымыли полку,
слышите? Мне плевать, считайте этот камень хоть самим Сатаной. Наденьте
резиновые перчатки, что ли. Хватит с меня на сегодня всякой чуши. Просто
позаботьтесь, чтобы к моему возвращению все было сделано. Хорошо?
Энджела подошла к двери?
- Договорились? - проорала она. - Миссис Салливэн?!
Ответа она не получила.

Обед с Джеком Вейнтраубом в "Демонико" прошел весьма уныло. Разговор
почти все время вертелся около последней поездки Джека на фестиваль в
Канны.
Шон без конца бросал на Энджелу испытующие взгляды, но она оставалась
холодной, смотрела свысока и ела без аппетита, не позволяя ему так легко
сорваться с крючка.
Когда ближе к вечеру они снова встретились дома, Шон пообещал сменить
все двери, если это сделает Энджелу счастливой, и она, не в силах больше
дуться, смягчилась. Свой мир они скрепили тем, что впервые за три дня
занялись любовью. Позже Шон повез ее ужинать: оба попросту не могли смело
встретить перспективу готовить еду. Им удалось попасть в "Бэй Тауэр Рум",
не заказывая столика заранее.
Домой они вернулись за несколько минут до полуночи.
Энджела поставила кофе на утро, а Шон тем временем пошел по дому
закрывать ставни.
Когда Энджела наполняла кофейник водой, ей на глаза попалась пустая
кошачья миска, и она снова ощутила ужас, отвращение и подавленность.
Откуда-то послышался голос Шона:
- Сдаюсь. Куда ты его теперь переставила?
Она угрюмо вернула банку с кофе в шкафчик и пошла посмотреть, о чем
речь.
Шон оказался в гостиной. Он смотрел на каминную полку.
Камня не было. Крестильная чашечка Энджелы ярко блестела, под ней
шелковисто сияла полировкой полка. От пыли не осталось и следа.
У Энджелы зародилось тайное подозрение, что она знает, в чем дело,
однако поначалу она ничего не сказала Шону. Они перевернули все вверх
дном, не пропустив ни комнаты. Как она и ожидала, никаких следов пропажи
они не нашли.
После получаса бесплодных поисков они сыграли отбой. Энджела устало
бросилась на диван. К этому моменту ее действительно не волновало, что же
стало с камнем. К тому же она чувствовала, что несправедливо и дальше
держать Шона в неведении.
- Готова спорить, она знает, - медленно проговорила она.
Шон шумно задвинул ящик комода, в котором искал.
- Кто?
- Миссис Салливэн.
Он с любопытством оглянулся на нее.
- Думаешь, это она его взяла?
- Нет. Думаю, она от него избавилась.
- Зачем ей это делать?
- Она сказала мне, что он приносит несчастье.
- Несчастье?
- Так она сказала.
Энджела встала и принялась выключать свет.
- Я ее завтра спрошу.
У Шона был встревоженный вид.
- Будь потактичнее. Она такая обидчивая. Было бы ужасно остаться без
домработницы.
Энджела помолчала, гадая, не рассказать ли ему об уже состоявшемся
разговоре. И решила, что не нужно.
- Хорошо, - пообещала она.

После того, как утром Энджела вихрем вылетела из дома, миссис
Салливэн остановилась перед каминной полкой и заспорила сама с собой. В
отдалении лязгали мусорные баки и выл мусоровоз, совершавший свой
еженедельный объезд. Следовало принять решение, а времени на раздумья было
не так уж много.
Когда миссис Салливэн в первый раз заметила лежавший на каминной
полке камень, проснулись туманные воспоминания детства о другой каменной
голове, которая принадлежала зажиточной соседке ее бабушки в округе Мэйо.
Она припомнила сказки, слышанные в деревянных зальчиках деревенского
кабачка, и голоса, шепотом объяснявшие, к чему ведет обладание таким
камнем и как дорого приходится платить за такой сомнительный источник
процветания.
А еще миссис Салливэн вспомнила странные преждевременные смерти:
мужчину, запертого в своей же конюшне с проломленной головой, покалеченный
скот, спустившуюся на деревню завесу страха. Вскоре ее родители
перебрались из тех мест, так что конец истории ей так и не удалось
услышать. Потом, через много лет, в Бостоне она наткнулась на женщину,
которая когда-то жила в той же деревне, и та рассказала, что старуха
умерла в весьма преклонном возрасте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89