Одет он был в черный шерстя-
ной пиджак, черный жилет, ворот рубашки повязан черным
атласным широким галстуком, заколотым розоватой жем-
чужиной, серые брюки в полоску и лаковые туфли. Говорил он
с каким-то горловым мурлыканьем.
- Ах, мистер Спейд, - произнес он с выражением, про-
тягивая ему жирную лапу, напоминавшую толстую розовую
морскую звезду. Спейд пожал протянутую руку и, улыб-
нувшись, сказал:
- Здравствуйте, мистер Гутман.
Держа руку Спейда, толстяк повернулся, взял его другой
рукой под локоть и повел по зеленому ковру к зеленому плю-
шевому креслу у стола, на котором стояли сифон, стаканы,
бутылка виски "Джонни Уокер", коробка сигар "Коронас
дель Риц", маленькая простая шкатулочка из желтой пемзы,
лежали две газеты.
Спейд сел в зеленое кресло. Толстяк стал наполнять стака-
ны из бутылки и сифона. Мальчишка исчез. Все двери, ве-
дущие в комнату с трех разных сторон, были закрыты. В чет-
вертой стене, той, к которой Спейд сидел спиной, было два
окна, выходящих на Джиари-стрит.
- Начнем, пожалуй, с виски, сэр, - промурлыкал тол-
стяк, протягивая Спейду стакан. - Я не доверяю людям, ко-
торые остерегаются пить. Если человек боится напиться,
значит, он не доверяет себе.
Спейд с улыбкой взял стакан и слабым кивком поблаго-
дарил хозяина. Толстяк поднял свой стакан и подержал его
против света, падающего из окна. Он причмокнул от удо-
вольствия, увидев бегущие вверх пузырьки, и сказал:
- Итак, сэр, за откровенной диалог и взаимопонимание.
Они отпили по глотку и опустили стаканы.
Посмотрев проницательно на Спейда, толстяк спросил:
- Вы неразговорчивый человек
Спейд покачал головой.
- Напротив, люблю поговорить.
- Прекрасно, прекрасно! - воскликнул толстяк. - Я не
доверяю неразговорчивым людям. Если уж они начинают
говорить, то чаще всего в неподходящее время и невпопад.
Хорошо говорит тот, кто постоянно в этом практикуется..
Лицо его сияло. - Мы поладим, непременно поладим. - Он
поставил свой стакан на стол и протянул Спейду коробку
"Коронас". - Берите сигару.
Спейд взял сигару, откусил конец, прикурил. Тем време-
нем толстяк придвинул другое зеленое кресло поближе к
Спейду и поставил большую напольную пепельницу между
ним и собой. Затем взял со стола свой стакан, выбрал из ко-
робки сигару и сел в кресло. Его многочисленные выпуклости
перестали дрожать, дрябло улеглись и успокоились. Удовлет-
воренно вздохнув, он сказал:
- А теперь, сэр, поговорим, если не возражаете. И вы сра-
зу убедитесь, что я люблю поговорить с человеком, который
понимает в этом толк.
- Великолепно. Значит, поговорим о черной птице
Толстяк засмеялся, и в такт этому смеху заколыхались все
его жировые складки.
- Вы так считаете-спросил он. И тут же сам отве-
тил: - Обязательно. - Его розовое лицо светилось от удо-
вольствия. - Вы мне нравитесь, сэр, мы оба скроены по
одному образцу. Никаких околичностей, а сразу быка за рога.
"Значит, поговорим о черной птице" Обязательно пого-
ворим. Мне это по душе. Я сам люблю именно так делать
дела. Давайте поговорим о черной птице, но сначала, чтобы
между нами не оставалось неясностей, не откажите в любез-
ности ответить на один вопрос-впрочем, может, и излиш-
ний. Вы пришли сюда как представитель мисс О-Шонесси
Спейд выдохнул дым так, что он застыл клубом над голо-
вой толстяка. Потом хмуро задумался, глядя на обуглив-
шийся кончик сигары. Наконец медленно ответил:
- Я не могу сказать ни "да", ни "нет". Все еще может
измениться, как в ту, так и в другую сторону. - Перестав
хмуриться, он поднял глаза на толстяка. - Это зависит от
обстоятельств.
- Каких
Спейд покачал головой.
- Если бы я знал это, то смог бы уверенно ответить "да"
или "нет".
Сделав глоток из своего стакана, толстяк предложил:
- Может, это зависит от Джоэла Кэйро
Быстрое "может" Спейда прозвучало уклончиво. Он тоже
отпил из своего стакана.
Толстяк, насколько позволял ему живот, наклонился
вперед. Он улыбался и добродушно мурлыкал:
- Иначе говоря, весь вопрос в том, кого из них вы пред-
ставляете
- Можно и так сказать.
- Значит, либо она, либо он
- Этого я не говорил.
Глаза толстяка заблестели. Он перешел на горловой
шепот:
- Кто еще замешан в этом деле
Спейд кончиком сигары показал на свою грудь.
- Я, - сказал он.
Толстяк снова откинулся на спинку кресла, расслабился
и облегченно вздохнул.
- Превосходно, сэр, - замурлыкал он. - Превосходно.
Я люблю людей, которые прямо заявляют, что им небез-
различны собственные интересы. Мы все таковы. Я не до-
веряю тем, кто утверждает противоположное. А тем, кто
действительно не заботится о собственном интересе и говорит
об этом вслух, я не доверяю больше всего, потому что они
ослы, и более того, ослы, идущие наперекор природе.
Спейд выдохнул дым. Лицо его сохраняло выражение
учтивой внимательности. Он сказал:
- Угу. А теперь давайте поговорим о черной птице.
Толстяк улыбнулся самым добродушным образом.
- Давайте, - сказал он. И при этом так сощурился, что
от глаз его, спрятанных за припухлостями, остался один
только темный блеск. - Мистер Спейд, знаете ли вы, сколько
денег можно получить за эту черную птицу
- Нет.
Толстяк снова нагнулся и положил жирную розовую руку
на подлокотник кресла, в котором сидел Спейд.
- Да, сэр, если я скажу вам... ей-Богу, если я скажу вам
даже половину... вы назовете меня лжецом.
Спейд улыбнулся.
- Нет, не назову, даже если и подумаю это про себя. Но
если вы все же боитесь такого оборота событий, расскажите
просто, что она из себя представляет, а уж деньги я по-
считаю сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64