- После короткой паузы старик глухо сказал: - Но ни Можайцева,
ни его материалов у меня нет, и удастся ли вам, Аллен, схватить этого
негодяя, - неизвестно.
- Не сомневаюсь в успехе, - успокоил Харвуд. - Мои люди уже рядом с
Можайцевым. Дня через два мы опять водворим его в Брайт-ривер.
Прайс с облегчением вздохнул:
- Дай бог. - И, уже провожая Харвуда к дверям, спросил: - Кстати, что
это за субъект - Бодо Крюгер?
- Коммерсант. В прошлом - нацистский офицер. - Харвуд вынул из
бокового кармана фотокарточку размером с почтовую открытку: - Вот он.
Со снимка смотрел худой, длиннолицый человек в черном эсэсовском
мундире. На рукаве эмблема: кости и череп. Под чрезмерно высокой тульей
фуражки виднелись глаза - наглые, навыкате.

Глава вторая
Весна только начиналась, но снег уже успел сойти и лишь на вершинах
гор блестел под солнцем белыми пятнами да кое-где темнел слежавшимися
пластами на самом дне ущелий, в тени.
Разноцветные бревенчатые домики норвежцев выглядывали из-за
вечнозеленых елей - солнце шло сюда со стороны Швеции. Величавое,
спокойно-золотистое, оно плыло над холмами и равнинами и по вечерам
опускалось в море на западе. С запада, от берегов Англии и Шотландии,
бежали сюда невысокие волны Северного моря - глубоко-синие, кое-где будто
подкрашенные киноварью.
Эрика Келлер любила эти места. Тут всегда тишина, и в одинокой горной
гостинице, расположенной в глубине бухты, можно без помех работать над
новой книгой о судьбах ее родной Германии. Эта тема волновала молодую
писательницу.
В то утро в гостиницу неожиданно нагрянул Герман Гросс, инженер, имя
которого частенько упоминалось в газетах Западной Германии то как одного из
крупнейших специалистов-строителей, то как "переметнувшегося на сторону
красных", "друга коммунистов", противника вооружения нового вермахта
атомным оружием. Эрику и Гросса связывала испытанная дружба и, пожалуй,
нечто большее, в чем они не хотели себе признаться.
После завтрака они отправились на прогулку, потом забрели на ферму
Петера Андерсена, где выпили парного молока, затем спустились к берегу
бухты, пересекли широкую пешеходную тропу, идущую от гостиницы и, прыгая с
камня на камень, пробрались на крошечный островок. Там у Эрики был свой
любимый уголок.
Гросс привез неутешительные вести - реваншисты упорно продолжают
толкать страну на гибельный путь. Концерн военного преступника Круппа
начинает строить мощный подводный флот. В ФРГ приступают к постройке
военных судов с ракетными установками. Завод известного гитлеровского
авиаконструктора Мессершмитта в Мюнхене-Риеме уже полным ходом выпускает
реактивные истребители и приступил к строительству бомбардировщиков,
способных нести атомную бомбу. Фабриканты смерти вновь, как и во времена
Гитлера, получили крупные военные заказы, но теперь они готовятся
производить и ядерное оружие, несущее уничтожение самой Западной Германии.
Страшно подумать: люди, толкнувшие немцев на две истребительные войны,
причинившие им много горя, погубившие миллионы немецких жизней, приведшие
страну к позору и оккупации, - с упорством и яростью маньяков стремятся
ныне к возврату прошлого.
- Я утомил тебя плохими известиями, - грустно улыбнулся Гросс.
Девушка не ответила, смотрела в море.
- Ты чем-то озабочена? - с участием спросил Гросс.
- Да, - она зябко передернула плечами.
- Так расскажи мне.
- Хорошо... Мне надо собраться с мыслями... Я не знаю, что наиболее
важно в этой истории...
Пенный бурунчик стремительно катился с юга наперерез волнам. Потом
бурунчик исчез, и у самого его основания появился какой-то крошечный и
почти незаметный предмет. Сомнений не было: над поверхностью моря
возвышался перископ подводной лодки. Она поняла - с подлодки вели
наблюдение за побережьем.
Гросс произнес раздраженно:
- Наверное, проводят очередные учения... Кораблям НАТО очень уж
нравятся норвежские воды.
Девушка снова стала смотреть в сторону горной гостиницы, неподалеку от
которой волны тихо плескались о каменный берег бухты. Оттуда шла сюда, на
север, тропинка, сейчас безлюдная.
- Я слушаю тебя, Эрика, - озабоченно шепнул Гросс: подлодка потеряла
интерес для него.
И Эрика Келлер стала рассказывать...
Он появился рано утром, и никто толком не мог понять - откуда.
Автобусы с юга в это время суток не проходили мимо, а с севера они вообще
курсировали другой дорогой, через долину, там, за горным хребтом.
Администрации гостиницы он назвался Перси Паркером, сказал, что пишет в
английских газетах и возвращается из поездки на норвежский Север, в
Финмаркен. Паркер сказал, что ему нужен покой, он должен основательно
отдохнуть.
Покоя в этом уединенном уголке было сколько угодно.
Англичанин почему-то избегал прогулок и почти все время проводил в
своей комнате. Лишь к обеду он появлялся в общем зале и молча занимал место
за столом, как раз напротив Эрики Келлер и ее соседа - Бодо Крюгера.
Паркеру можно было дать не больше сорока лет, росту он несколько выше
среднего, - на продолговатом бритом лице залегли жесткие складки, в серых
глазах, за стеклами очков в золотой оправе Эрика видела выражение
отрешенности, тоски и непонятного ей гнева.
Было в Паркере нечто такое, что заставляло ее внимательно к нему
присматриваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26