Я могу для начала дать вам сведения о его расписании.
– Вы предоставляете их всем, кто задумывает покушение? Нет уж, если делать подобное дело, так делать по-настоящему.
– Хорошо, – сказала она.
– Итак, вы считаете, что подобраться к нему невозможно? Она тщательно обдумала ответ:
– В общем и целом, да, считаю.
Ричер еще раз вгляделся в нее. Вкус у Джо имелся, подумал он.
– Так вы поможете мне? – спросила Фрелих.
– Не знаю, – ответил он.
– Это может оказаться опасным, – сказала она. – Если вас засекут, возникнет серьезная проблема.
– Меня не засекут, – отозвался Ричер.
– Джо сказал мне, что именно так вы и ответите. Он промолчал.
– Это очень важно, – сказала она. – И срочно.
– Вы не хотите объяснить мне, откуда такая срочность? Она отвела взгляд:
– Об этом я говорить не могу.
– Я служил в армии. И не раз слышал ответы вроде этого.
– Это просто аудит безопасности, – сказала она. – Так сделаете это для меня?
– На двух условиях, – ответил он. Она повернулась к нему:
– Каких?
– Первое, я должен работать в каком-нибудь холодном месте. Я только что потратил сто восемьдесят девять долларов на теплую одежду.
Она слегка улыбнулась:
– Куда бы мой протеже ни отправился, в середине ноября там будет достаточно холодно.
– Хорошо, – сказал Ричер. Порывшись в кармане, он придвинул к Фрелих по столу картонную спичечную книжечку и указал на отпечатанный на ней адрес. – И еще, в этом клубе работает старая пара, они боятся, что их обсчитают. Музыканты. Возможно, все и обойдется, но мне нужна уверенность.
– Когда у них день выплаты?
– Пятница, вечер, после последнего отделения. Возможно, в полночь. Они собираются в Нью-Йорк.
– Я попрошу одного из наших агентов связываться с ними каждый день. Так вы беретесь?
Чашка Ричера была пустой, но еще теплой. Он снял ее с блюдца, наклонил, наблюдая, как со дна стекает осадок, неторопливый и коричневый, точно речной ил.
– Когда это нужно сделать? – спросил он.
Третья неделя после выборов выглядела для новоизбранного вице-президента так: вторник, среду и четверг Армстронг проводил в городе, работая с переходной командой. Жена приходила в себя после выборов в их доме в Северной Дакоте – она этот отдых более чем заслужила, – так что в своем новом доме в Джорджтауне он пока жил один.
Рядом с ним постоянно находились четверо агентов, и еще четверо столичных полицейских дежурили в стоявшей перед домом машине. Каждое утро его забирал и отвозил в Сенат лимузин Секретной службы. Следом шла вторая машина – «броневик», так они ее называли. Кроме того, его повсюду сопровождали трое агентов. На запястьях у них были микрофоны, а под пиджаками скрывались автоматы. Снаружи здания располагались вашингтонские полицейские, внутри Капитолия – люди из службы безопасности Конгресса, на наружных дверях стояли постоянно работающие детекторы металла, а все, с кем он встречался, были либо депутатами Конгресса, либо их штатными сотрудниками.
Фрелих ожидала, что Ричер появится либо в Джорджтауне, либо на Капитолийском холме, однако там о нем не было ни слуху ни духу.
Первый прием для жертвователей был назначен на вечер четверга – в бальном зале одного из столичных отелей. После полудня здание обыскали с помощью собак, а по всем ключевым точкам расставили людей из городской полиции. Фрелих распределила агентов Секретной службы – двое у дверей, шестеро в вестибюле, восемь человек в самом бальном зале. Еще четверо присматривали за грузовым дебаркадером, через который в отель и должен был попасть Армстронг. Вестибюль и бальный зал сканировали скрытые видеокамеры, каждая из которых была подключена к отдельному магнитофону.
В списке гостей значилось тысяча человек. Фрелих провела некоторое время, вглядываясь в видеомониторы в поисках лиц, которые выглядели бы неуместными. Ни одного такого она не увидела, и все-таки ей было не по себе. Ричера среди них также не наблюдалось.
Армстронг с конвоем проникли в отель через въезд для грузовиков спустя полчаса после того, как начали появляться первые гости. Ему предстояло пробыть здесь два часа – по семь секунд на гостя. Одних такая краткость вполне устраивала, другие норовили урвать побольше времени, которое позволило бы им излить свои чувства. Была, в частности, одна женщина, которая вцепилась в рукав Армстронга секунд на десять-двенадцать и даже притянула вице-президента к себе, чтобы прошептать ему что-то на ухо. Впрочем, дама эта была изящной, хорошенькой, с темными волосами и замечательной улыбкой. Команда из Секретной службы ничего из ряда вон выходящего во всем этом не усмотрела.
Утро пятницы Армстронг провел дома. Затем охрана отвезла его на базу ВВС «Эндрюс»: в полдень ему предстояло вылететь в Нью-Йорк. В виде любезности потерпевшая поражение администрация предоставила ему «борт номер два», хотя, строго говоря, пользоваться этими позывными до настоящей инаугурации на посту вице-президента он права не имел. Самолет доставил его в аэропорт Ла-Гуардиа, откуда три автомобиля Секретной службы в сопровождении мотоциклетного эскорта повезли гостя на Уолл-стрит.
Фрелих была уже на месте – внутри Фондовой биржи. Здание охранялось более чем удовлетворительно, и это ее успокаивало. А вот то, что ее подопечному придется хоть какое-то время провести на открытом месте, напротив, тревожило. Она заставила своих агентов дважды проверить аккредитацию всех телеоператоров и фотографов, обыскать каждую сумку с аппаратурой и каждый карман на жилетах. Потом связалась по радио с лейтенантом местной полиции, подтвердившим, что весь периметр должным образом прикрыт – на триста метров по горизонтали и на сто пятьдесят по вертикали.
1 2 3 4 5 6 7 8