– Каллан служила в Форт-Уайте под Чикаго. Кук была в штаб-квартире НАТО в Бельгии.
– У вас был секс с ними? – спросила Ламарр.
Ричер пристально посмотрел на нее.
– Что это за вопрос?
– Прямой.
– Хорошо. Нет, не было.
– Они обе были симпатичными, верно?
Ричер кивнул.
– Посимпатичнее вас, это уж точно.
Отвернувшись, Ламарр промолчала. Вместо нее заговорил густо покрасневший Блейк.
– Они были знакомы друг с другом?
– Сомневаюсь. В армии больше миллиона человек, а эти женщины служили в ней в разное время, да еще за тысячи миль друг от друга.
– И между вами и ними не было сексуальных отношений?
– Нет, не было.
– Вы пытались с ними сблизиться?
– Нет, не пытался.
– Почему? Боялись получить отказ?
Ричер покачал головой.
– Если уж вам так хочется знать, в обоих случаях у меня в этот момент была другая женщина, а с меня обычно хватает одной.
– Вы бы хотели заняться сексом с этими женщинами?
По лицу Ричера мелькнула улыбка.
– Существуют вещи и похуже.
– Каллан и Кук согласились бы?
– Может быть, согласились бы, а может быть, и нет.
– А вы как думаете?
– Вы служили в армии?
Блейк покачал головой.
– В таком случае, вы не знаете, как там решаются эти вопросы. В армии большинство людей вступит в половые отношения со всем, что шевелится.
– Значит, вы полагаете, что Каллан и Кук не отвергли бы вас?
Ричер посмотрел Блейку прямо в глаза.
– Да, я не думаю, чтобы с этим возникли какие-либо проблемы.
Наступило долгое молчание.
– Как вы относитесь к тому, что женщины служат в армии? – наконец спросил Дирфильд.
Ричер перевел на него взгляд.
– Что?
– Отвечайте на мой вопрос, Ричер. Как вы относитесь к тому, что женщины служат в армии?
– А как я могу к этому относиться?
– Вы полагаете, из них получаются хорошие военные?
– Глупый вопрос, – сказал Ричер. – Вам самому это прекрасно известно.
– Мне?
– Вы ведь воевали во Вьетнаме, так?
– Я?
– Уверен в этом, – сказал Ричер. – В 1976 году вы работали в полиции штата Аризона? И вскоре после этого перешли в Бюро? Вряд ли бы вам это удалось, если бы вы уклонялись от призыва. По крайней мере, в то время, и в тех краях. Так что вы совершили экскурсию в Индокитай году так в 1970-м, 1971-м. С вашим зрением в авиации вам делать нечего. С такими очками вам прямая дорога в пехоту. И в этом случае вас целый год гоняли по джунглям, причем добрая треть тех, кто давал вам жизни, были женщины. Из них получаются отличные снайперы, правда? Насколько я слышал, очень упорные и усидчивые.
Дирфильд медленно кивнул.
– То есть, вам нравятся женщины-военные.
Ричер пожал плечами.
– Если вам нужны солдаты, в большинстве случаев женщины справятся с задачей ничуть не хуже мужчин. Вспомните Вторую мировую, русский фронт. У женщин там получалось совсем неплохо. Вам приходилось бывать в Израиле? Там женщины тоже на передовой, и мало какие американские части смогут сражаться на равных с израильской армией.
– Значит, вы не видите никаких проблем?
– Лично я – нет.
– Но есть какие-то проблемы помимо личных?
– Наверное, есть еще военные проблемы, – сказал Ричер. – Опыт Израиля показывает, что пехотинец, идущий в атаку, останавливается в десять раз чаще, чтобы помочь раненому товарищу, если этот товарищ – женщина. Это замедляет наступление. Приходится специально отучивать от этого.
– Вы считаете, солдат не должен помогать раненому товарищу? – презрительно спросила Ламарр.
– Должен, но в первую очередь надо думать о том, чтобы выполнить боевую задачу.
– То есть, если бы мы с вами шли в атаку и меня бы ранили, вы бы просто меня бросили?
Ричер улыбнулся.
– Вас – без колебаний.
– Как вы познакомились с Эми Каллан? – спросил Дирфильд.
– Уверен, вам это уже известно.
– И все равно, расскажите. Для протокола.
– А наш разговор протоколируется?
– Можете не сомневаться.
– И вы еще не зачитали мои права?
– В протоколе будет указано, что мы первым делом сообщили вам все ваши права.
Ричер промолчал.
– Расскажите нам про Эми Каллан, – снова сказал Дирфильд.
– Она обратилась ко мне с проблемой, с которой столкнулась в своей части.
– Что это была за проблема?
– Сексуальное домогательство.
– Вы отнеслись к Каллан с сочувствием?
– Да.
– Почему?
– Потому что я никогда не подвергался насилию из-за своего пола. Не знаю, почему в случае с Каллан все должно было быть иначе?
– И что вы сделали?
– Арестовал офицера, которого она обвинила.
– А что вы сделали потом?
– Ничего. Я был полицейским, а не следователем. Я передал дело в военную прокуратуру.
– И чем все закончилось?
– Офицер выиграл процесс. Эми Каллан пришлось уйти из армии.
– Но карьера офицера все равно была разбита.
Ричер кивнул.
– Да.
– И как вы к этому отнеслись?
– Со смешанным чувством. Насколько мне было известно, это был нормальный офицер. Но в конце концов я поверил не ему, а Каллан. На мой взгляд, он был виновен. Так что, наверное, я был рад, когда он уволился. С другой стороны, все вышло очень некрасиво. Вердикт «невиновен» не должен рушить карьеру.
– Значит, вам было его жалко?
– Нет, мне было жалко Каллан. И мне было жалко армию. История получилась очень неприятная. В итоге оказались загублены две карьеры, хотя можно было бы обойтись одной.
– А что насчет Каролины Кук?
– С Кук дело обстояло иначе.
– То есть?
– Другое время, другое место. Это случилось за границей. Каролина Кук была в близких отношениях с одним полковником. Это продолжалось около года. На мой взгляд, все было по обоюдному согласию. Кук подняла шум позже, когда не получила повышения.
– И в чем же тут отличие?
– В том, что одно никак не было связано с другим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21