Участковый поднялся и зашагал по кабинету.
Обращаясь к Гвозаареву, спросил:
- Тебе известно, Витольд Михалыч, что Степан Екашев самогоноварением
занимается? Или тебе ничего не известно?..
Гвоздарев насупился:
- Зачем Степану самогон? Он же непьющий.
- За воротник льющий, - скаламбурил Кротов. - Приезжим шоферам по
выгодной цене продает. Ты понял, какие дела у нас под носом, можно сказать,
творятся?
- За приезжих я - не ответчик, - Гвоздарев вроде с облегчением затянулся
папиросой, - А с Екашевым сам меры принимай.
- Вон как?
- Что, вон как?.. В магазине у нас, можешь проверить, ни бутылки
спиртного нет, Степан же теперь пенсионер, мне не подчинен.
- И его предпринимательство тебя не тревожит?
- У меня других забот - по самую макушку, - хмуро обронил бригадир. -
Надо хлеб в поле до последнего колоска убрать.
- Узко подходишь к делу.
- Это почему же?
- Потому, что своим невмешательством потворствуешь самогонщику. Знаешь,
что за это может быть, если до районных властей докатится?..
- Я знаю, что государству убыток будет, если хлеб под снегом оставлю. А
то, чем занимаются в селе пенсионеры, меня не щекочет.
- По-твоему, пусть Екашев безобразничает?
- На ликвидацию такого безобразия у нас силенок хватит...
Гвоздарев бросил в пепельницу искуренную папиросу и достал новую. - Надо
сегодня же разгромить у Степана самогонный аппарат да штрафануть его для
острастки.
- Штрафануть! Против Екашева возбуждено уголовное дело. Происшествие с
пасечником вот помешало вплотную Степаном заняться.
- Ну, Михаил Федорович, это лишнее. Степану жить от силы полгода
осталось.
- Он еще нас с тобой переживет.
- Нет, - бригадир, прикуривая, повел головой. - Совсем никудышным Степан
стал. Вчера его видел - кожа да кости. Говорят, в придачу к туберкулезу
старая грыжа открылась, а в больницу ни под каким предлогом ехать не хочет.
- Екашев - туберкулезник? - заинтересовался Бирюков.
- Уже много лет барсучье да собачье сало пьет.
Антон быстро взглянул на Кротова;
- Не Екашев ли застрелил Букета?..
- Полагаю, вполне возможно, - сразу согласился Кротов. - Кобелек у
Хлудиевокого был очень упитанный.
За окном внезапно закудахтали перепуганные куры. Тут же послышался
приближающийся гул автомобильного мотора, и возле конторы, будто
наткнувшись на невидимую стену, остановился запыленный самосвал. Заметив
через окно всклокоченного шофера Тропынина, бригадир нахмурился:
- Как с цепи сорвался, молокодав. Видать, оправдываться за новую флягу
приехал.
А Тропынин между тем достал из кабины что-то похожее на ружейный приклад,
громко хлопнул дверцей и со всех- ног бросился к конторе. Ворвавшись в
бригадирский кабинет, он возбужденно оглядел присутствующих, резко протянул
Бирюкову перемазанную подсохшим илом куцую винтовку и выпалял:
- В Крутихе нашел, товарищ капитан! У мостика...
Бирюков и Кротов стали рассматривать обрез. Это была старая винтовка со
стволом, расточенным для стрельбы дробью и отпиленным, примерно, на три
четвертых своей длины. Судя по ржавчине на месте отпила, сделан он был
давным-давно. Повернув рукоятку, Антон осторожно открыл затвор. В
патроннике тридцать второго калибра гильзы не было.
- Кулацких времен оружие, - насупленно сказал Кротов.
- Приглашай, Михаил Федорович, понятых. Надо это дело оформить
юридически, - проговорил Бирюков и посмотрел на Тропынина: - Расскажи,
Сергей Павлович, как ты эту штуку отыскал.
- Просто, товарищ капитан. Радиатор у моего самосвала. немножко
перегревается, парит. Первым рейсом зерно сдал - возвращаюсь из райцентра.
Решил водички подлить, чтобы не запарился движок. Остановился у Крутихи,
где всегда воду беру, Спускаюсь под мостик, а там кто-то передо мной
черпал, муть со дна поднял. Прошел метра два к камышу. Присматриваю, где бы
поглубже место найти. Вижу - в прогалине между камышами приклад ружья под
водой. Там сантиметров двадцать глубина, не больше. Разулся, забрел в речку
- кулацкий обрез! Сразу - в кабину и к вам...
Завязался оживленный разговор. Участковый привел двух понятых, и Бирюков
стал оформлять протокол добровольной выдачи Тропыниным ружья. Едва только
понятые расписались, зазвонил телефон. Бригадир Гвоздарев ответил и передал
трубку Бирюкову.
- Антон Игнатьич, вот какое дело... - встревоженно заговорил на другом
конце провода Слава Голубев. - Барабанов не появлялся у Кости Ляпина.
- А уговор между ними был насчет денег?
- Был, но Барабанов за деньгами не приехал. - Годубев вздохнул. - И из
райпотребсоюза никто в Серебровку не эвонил. Очередь Барабанова на машину
подойдет только через месяц.
- Ты, Слава, ничего не напутал?
- Путать нечего. От Ляпина я сразу заехал к председателю райпо. Он всех
опросил, кто с машинами связан. Никто о Барабанове ни сном ни духом не
знает. Мигом позвонили на оптовую базу в Клещиху. И там Барабанов не был.
- Подожди, Слава. - Бирюков повернулся к бригадиру: - Витольд Михайлович,
с кем из райпотребсоюза говорил Барабанов насчет машины?
Гвоздарев встревожился.
- Я сам разговаривал. Позвонила оттуда женщина, назвалась секретаршей.
Потом передала трубку будто бы председателю правления райпо. Тот мне все
рассказал, а я передал Андрею, что слышал. Барабанов сразу недостающие
деньги стал занимать по селу.
- Сколько денег он с собою повез?
- Деньги у него в райцентре на сберкнижке лежали. Но, видво,
недостаточно. Тысячи полторы он в Серебровке занял. Я тысячу дал, да еще,
по-моему, у кузнеца Андрей пятьсот перехватил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42