- Где высадил его?
- А он сам вылез, - с неожиданной бодрецой заявил шофер,
- К райцентру я подъехал, остановился. Открываю дверку, спрашиваю: "Где
вылазить будешь?" Ни звука... Заглянул в кузов - пусто!
- И на дороге никого?
- Не-ка... Он, наверное, в целинстроевский поселок подался, я ведь там
мимо проезжал.
- На Крутихинском мостике пассажир ничего в речку не выбрасывал?
- Кузов пустой был. Чего оттуда бросить?
- И у мужчины ничего с собой не было?
- А что у него должно бы быть?
- Скажем, корзина с грибами...
- Ничего не было.
Предположение Тропынина о том, что винтовочный обрез выбросили из
райпотребсоюзовского грузовика, становилось похожим на выдумку. И опять
мысли Бирюкова вернулись к телефонному звонку, идея которого принадлежала
Тропынину. Кто все-таки звонил в Серебровку? Через кого можно выйти на след
"звонарей"? Вера, чувствуется, недолюбливает лаборантку Тузкову, прозванную
"пани Моникой". Интересно, а как Тузкова относится к Вере? Не поможет ли
она разгадать загадку провокационного звонка?..
16. ДРУГАЯ ВЕРСИЯ
Кабинет Славы Голубева оказался на замке, и Антон прошел пустующим
коридором в приемную начальника райотдела. Увидев его, чернявенькая
секретарь-машинистка Любочка обрадованно защебетала:
- Ой, какие вы легкие на помин, товарищ капитан! Только что подполковник
вас спрашивал. Я искала-искала... Заходите к нему, Николай Сергеевич один.
- И доверительно сообщила: - Сегодня генерал звонил из Новосибирска...
Такую информацию Любочка выдавала далеко не каждому сотруднику, и это
можно было расценивать, как признак особого расположения
секретаря-машинистки, у которой забота о сохранении служебной тайны,
пожалуй, была выше заботы о собственной внешности, в чем, она, по словам
судмедэксперта Бориса Медникова, преуспевала зело борзо.
Подполковник прикуривал папиросу. Затушив спичку, он поздоровался с
Бирюковым за руку, пригласил сесть и спросил:
- Что выездил в Серебровке?
Бирюков подробно рассказал о результатах. Подполковник внимательно
выслушал его и поделился своими новостями:
- Помнишь, на стеклянной банке с медом, снятой с цыганской телеги, кроме
отпечатков пасечника Репьева, были обнаружены отпечатки пальцев еще одного
человека? Это, оказывается, пальцы Андрея Барабанова.
- Значит, на этой телеге и всадили ему нож под лопатку, - сказал Антон.
- По всей вероятности... Слушай еще. Козаченко подтвердил, что нож,
которым убит Барабанов, принадлежал Левке, но... за сутки до убийства Левка
выменял на него у пасечника то самое тележное колесо, которое оказалось у
цыган. Продавать колхозное имущество Репьев якобы отказался, а нож, как
говорит Козаченко, очень был нужен пасечнику. Признаться, что-то здесь мне
кажется сомнительным...
Бирюков подумал.
- Пожалуй, Николай Сергеевич, этому можно верить. У Репьева было
своеобразное хобби: по осени забивать скот. Свой нож он, кажется, сломал.
Просил кузнеца Половникова сделать ему новый - кузнец отказался. Поэтому
вполне возможно, что Козаченко говорит правду. Без ножа Репьеву. было как
без рук. Кстати, куда Левка с Розой из табора делись?
- Перехватили их в Новосибирске на железнодорожном вокзале, Говорят, в
Первоуральск направились - там у них какие-то родственники. Следователь
Лимакин на этих "беглецов" уйму времени ухлопал, а информации - ноль... -
Гладышев нахмурил седые брови. - Генерал сегодня звонил. Предлагает помощь
управления. ЧП, надо сказать, невиданное для нас.
- Что вы на это ответили?
- Сказал, постараемся управиться сами, но теперь вот жалею. Версия с
цыганами рушится... - подполковник загасил в пепельнице папиросу. - Ну,
подумай: с чего бы Левка бросил свой нож почти рядом с трупом Барабанова?..
- Уже думал об этом. Надо, Николай Сергеевич, начинать отработку другой
версии.
- Какой?
- С телефонным звонком в Серебровку. По-моему, убийцу интересовал только
Барабанов, а пасечник оказался жертвой нелепого случая... Антон потер
переносицу. - Правда, тут вмешивается старик Екашев...
Гладышев неожиданно перебил:
- Вот еще что новенькое: на фляге с медом, утащенной в березовый колок,
есть отпечатки ладоней, и пальцев Екашева.
- Как его состояние?
- Плохое. Рак легких. Медников предполагает, от силы месяц выдюжит.
- Сейчас в сознании? Следователь не допрашивал?
- Легочники, обычно, до последнего часа в сознании, однако допрашивать
человека при таком кризисе, сам понимаешь...
- Где Голубев? - помолчав, спросил Антон.
- Сила Голубева в ногах, - сказал подполковник. - Помчался Слава
беседовать со старшим сыном Екашева, Иваном. Через паспортный стол узнал
его адрес.
- Иван Екашев, насколько мне известно, работает на кирпичном заводе.
- Верно.
- А живет где?
- По улице Целинной - это почти рядом с заводом.
- В целинстроевском поселке? - мгновенно заинтересовался Бирюков.
- Да, - Гладышев шевельнул бровями, - Имеет значение?
- Может иметь, Николай Сергеевич. Пассажир-то в зеленом дождевике исчез
из машины как раз где-то у этого поселка.
- Если я правильно понял, шофер тебе говорил, что подвозил мужчину вроде
бы с протезной рукой...
- Под дождевиком ножно спрятать не только протез, но и... обрез.
- Верно! - поддержал Гладышев. - К месту сказать, дождевик - деталь
любопытная. В день убийства и в Серебровке, и в райцентре солнце сияло.
Зато накануне у нас такая гроза молотила - чертям тошно. Значит, что?..
- Значит, мужчина этот выехал из райцентра в Серебровку накануне. Как раз
в тот день, когда Барабанову насчет машины позвонили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42