Подъехала черная "Волга". Из нее вышел высокий старик в пестрой рубахе навыпуск, мятых брюках и сандалиях на босу ногу. Если бы Настя не предупредила меня, я бы не узнала в нем Семена Петровича Воронца. Он, как и отец, руководил когда-то главком в министерстве.
Входить в офис вместе с ним мне показалось легче, и я бросилась к нему.
-- Семен Петрович, здравствуйте! Я Вера Ивановна Бурцева.
-- Тоже мне -- Ивановна. Я тебя на горшок сажал. Сними очки, а то сразу кличку "Пиночет" пришпандорят. Пошли!
Два молодых парня с дубинками у пояса и пистолетными кобурами, подчеркнуто щелкнули каблуками ботинок и приложили ладони к вискам.
-- К босой голове руку не прикладывают, -- проворчал Воронец.
-- А вы к кому? -- спросил меня один из охранников. Я для него только посетительница, потому что старше его на десять лет.
-- Она со мною, -- сказал Воронец.
Мы вошли в приемную отца. Пахло свежим кофе и горячими булочками.
-- Здорово, Настя! -- сказал Воронец. -- Худеть тебе пора.
-- Тебе, Саня, давно пора. Я тебя помню еще стройным.
Воронцу было под семьдесят.
-- Я тебя тоже. Извиняюсь, пойду в туалет.
-- Кофе будешь? -- спросила меня Настя.
-- Сними пиджак! -- потребовала Настя.
-- Несолидно как-то, -- я сопротивлялась вяло, понимаю, что выгляжу глупо.
-- Очень хорошо. Значит, всерьез не примут.
-- А я настроилась всерьез.
-- Не получится. Сегодня тебя махнут несколько раз обязательно. Ты, главное, не вякай. Сиди и слушай с умным видом.
-- А какая повестка дня? -- я все-таки решила хоть немного подготовиться.
-- Повестки нет. Это оперативка. Где какие суда, какие грузы, отклонения от графика. Пойдем, я покажу твое рабочее место.
Мы пришли в большой кабинет. Нормальный кабинет большого начальника с массивным столом, к которому примыкал стол для совещаний. Я насчитала по шесть кресел с каждой стороны.
На одной стене висела огромная карта мира с коричневой сушей, голубыми океанами и морями, с красными корабликами на голубом. Я потрогала один из корабликов, он легко отделился от карты, а когда я вернула его на прежнее место, он так же легко приклеился. Карта, а может быть, только моря и океаны на ней были намагничены.
В углу кабинета стояли флаги неизвестных мне государств и большой российский флаг.
В кабинете был огромный телевизор и большая аудиосистема "Сони", но особенно поразил меня стол -- большой, сияющий темным лаком с компьютером "Макинтош" с лазерным принтером. Устройство, напоминающее пульт управления какой-нибудь очень сложной машины оказалось телефоном с факсом и модемом.
И еще было вращающееся вокруг своей оси устройство, в котором размещались ручки, карандаши, нож для разрезания бумаг, цветные скрепки, скотч -- целая канцелярия! Я видела такую же, только меньших размеров в писчебумажном магазине. Меня поразила цена: на такое устройство не хватало месячной зарплаты учителя средней школы.
Возле стола -- вращающееся кресло. Я села в него.
-- Мне надо подушку подложить. А то они меня не увидят.
-- Твой отец высокий, и кресло было оборудовано под него.
Настя что-то сделала, и кресло поднялось так, что я зависла над столом. Настя сдвинула кресло чуть ниже. Я посмотрела на часы. У меня оставалось совсем мало времени до совещания, а я еще не решила ни одного вопроса.
-- Кто в совете директоров? -- спросила я.
-- Список фамилий с адресами, рабочими и домашними номерами телефонов справа от тебя. Слева -- кабинетное переговорное устройство. На этой клавише -- я -- номер один, номер два -- заместитель, три -- юрист, четыре -- главный бухгалтер.
-- Я сейчас запишу.
-- Ничего не записывай. Запомни номер один, красная клавиша -- это я. Будешь вызывать через меня, а я решу, кого тебе надо вызвать, а кого не надо.
-- Понятно. Я буду играть роль не только подсадной утки, но и попугая.
-- Этого мало! -- усмехнулась Настя. -- Тебе еще придется быть и зайчихой, и лисицей, и кабанихой, и волчицей, и даже кошкой. Пойдем, я покажу тебе комнату отдыха.
Настя толкнула одну из деревянных панелей, которыми были обшиты стены, и я прошла в небольшую комнату с диваном, застеленным пледом, холодильником, телевизором, буфетом с набором посуды.
-- Туалет и душ, -- Настя распахнула еще одну дверь. На подзеркальной полке стояли кремы для бритья и после бритья, бритвы "Жилетт", нераспечатанные зубные щетки, крем для рук и еще флаконы с неизвестными мне жидкостями.
-- Все, -- сказала Настя, -- я пошла на свое рабочее место. Главное, молчи с умным видом.
Я осталась в комнате отдыха, села в удобное кресло. Самое странное, что я была абсолютно спокойна. За десять лет работы в школе я оказывалась в таких ситуациях, в какие нормальная женщина не попадает за всю жизнь. Меня не слушали, меня пытались выгонять, мне не подчинялись и даже издевались. И я поняла: главное -- не суетиться. Можно даже пропустить первые удары, но не терять чувства юмора. Высмеять всегда эффектнее, чем ударить. Я научилась балансировать и точно определять -когда надо реагировать сразу, а когда выслушать все и ответить в конце, потому что завершающий всегда в преимуществе: у оппонента не остается времени на ответ.
На журнальном столике лежала открытая пачка английских сигарет "Данхилл". Эти сигареты курила покойная Полина. Я не удержалась и закурила. Курила, как курят школьники, торопливо затягиваясь, ведь в эту комнату, пока нет отца, мог войти кто угодно.
На переговорном устройстве, которое, наверное, дублировало то, что было в кабинете, зажглась красная лампочка, и раздался голос Насти:
-- В кабинете первый заместитель и Семен. Выходи, не дай им сговориться.
И я вышла. Заместитель и Семен Петрович говорили у двери, в противоположном конце кабинета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69