Он не помнил этих лестниц и украшений, и наконец его ввели в уютный теплый зал, где в очаге весело потрескивал огонь.— Это не тот зал, — промолвил Донал.— Да, этот меньше, — ответил паж, — сюда и придет мой господин, когда вернется. Здесь тебе будет удобнее, чем в большом с его отголосками и сквозняками. Садись здесь, господин, а я займусь завтраком.— Я не господин, — повторил Донал, рассеянно оглядываясь. Его ждал стол, окруженный скамьями, во главе которого стояло единственное кресло. «Госпожи здесь нет. Донкад никогда не был женат. И странно, — подумалось ему, — что он всю жизнь слышал о Донкаде, но никто никогда не говорил, чтобы он имел жену или детей». Он был богат и почитаем при дворе короля. Временами Донкад спускался с холмов в долину и на несколько месяцев являлся к королю в Дун-на-Хейвин со свитой, знаменами и прочим, в то время как господин Киран сидел в Кер Велле, побывав там всего лишь дважды с печальными последствиями, да и то много лет тому назад.Донал ждал большего богатства и меньше признаков крестьянской жизни тут. «Очень напоминает хутор, — подумал он, садясь за стол. — Или пастушью хижину, только очень большую». Здесь могло бы быть уютно и радостно. Но здесь не было детей — ни топота бегущих ног, ни игр, ни детских голосов — ни детей господина, ни челяди. Возможно, их не подпускали к ненадежным гостям, возможно, в замке были не только надоедливые пажи.И женщины — конечно же, они здесь жили. Но такой госпожи, как Бранвин, здесь не было, потому-то замок и выглядел так мрачно — и дети своими играми не нарушали покой господина и царившую повсюду тишину. Человек, лишь в окружении мужчин, становится мрачным, как Донкад. «Я женюсь, — рассеянно подумал Донал, — заведу детей — с полдюжины по меньшей мере, на радость себе и жене» — а ведь до вчерашнего дня он мечтал лишь о славе и о похвале. Он видел в своей жизни лишь Кер Велл, мечтал увидеть Дун-на-Хейвин и короля, отправиться на какую-нибудь войну; но теперь, приехав в столь отличающийся от его родного дома замок, он всей душой стремился лишь назад, вспоминая, как красивы дома поля, как зелен лес, как прекрасно все то, на что он прежде не обращал внимания. И как богат был его господин — он никогда не думал об этом — не золотом, не тем, что было в Донне, а совсем иным.«Может, нынче вечером, — подумал он, — станут играть на арфе, и люди начнут смеяться, признав в нас своих друзей. Что он спросит? И что я ему скажу? Боги, Бок, зачем ты это сделал? Напрасно ты оставил меня спать».Наконец принесли и завтрак — не служанка подала его, но трое мрачных мужчин по очереди внесли хлеб, сыр и мясо в таких количествах, которые он никогда не видел в Кер Велле.«Возможно, — подумал он, — все гости их обжоры или привыкли привередничать и любят, чтоб их вкусам угождали».— Я поеду и посмотрю, не удастся ли мне нагнать вашего господина, — промолвил Донал. — Велите оседлать мне лошадь.На мгновение наступило гробовое молчание.— Господин, мы скажем сенешалю, чтоб он зашел к тебе, — откликнулся, наконец, один из них.Донал принялся ждать, и сенешаль пришел к нему — тот самый человек, что встречал их у ворот с золотой цепью, седой бородой и темными прищуренными глазами.— Я не спросил вчера, как тебя зовут, — промолвил Донал. — Прости меня.— Меня зовут Брендан.— Я хочу отправиться нагнать охоту, — сказал Донал.— Так мне сказали слуги.— Мне будет нужен проводник.— Наш господин не отдавал таких приказов.— И что же, — сказал Донал, и сердце у него бешено забилось, а мысли помчались одна быстрей другой.— Ради твоей безопасности.Донал открыто и весело рассмеялся.— Но я проделал этот путь ночью, во тьме.— Я не могу позволить этого.Смех оборвался, и Донал изумленно уставился на Брендана.— Тогда я сам займусь этим. Где у вас конюшня?— Я не могу позволить этого.«Может, бежать под этим предлогом? Узнать, где Бок, Кайт и другие». Он отошел на два шага, неловко себя ощущая под ровным немигающим взглядом серых глаз. «Боги».— А когда твой господин вернется домой? Сколько я должен здесь его ждать? Я не намерен долго оставаться. Это не входило в полученные мной приказы.— Не очень долго, — откликнулся Брендан.— Тогда я вернусь в свою комнату.— На этот счет я не имел распоряжений. Молю, останься здесь.— Вот как? — Донал приблизился к очагу и, обернувшись, взглянул на Брендана. «Возможно, моего оружия уже там нет. Но я должен вначале в этом убедиться».— А где мои люди?— Я справлюсь, — сказал Брендан, направляясь к двери.— Я слышал… — Донал повысил голос, — что они отправились на охоту с твоим господином.— Отчего же, вполне возможно. Я справлюсь, господин Донал.Где-то внизу гулко хлопнула дверь, и эхо прокатилось, отдаваясь от деревянных стен.— Может быть, это мой господин вернулся.— Я не слышал, чтобы открывали ворота.— Замок большой, в нем много залов. И то и дело доносятся какие-то звуки, обманывая слух. Постой. Теперь я уверен, что это он. Наберись терпения.— А мои люди? — он стоял совершенно спокойно, несмотря на бешеный стук сердца. — Ты думаешь, они с ним?На соседней лестнице послышались шаги большой группы мужчин, судя по звуку; и Брендан расплылся в фальшивой улыбке.И вот вошел Донкад — без плаща, в легких сапогах — костюм, неподходящий для охоты; за ним вошли воины при оружии, в доспехах и заполнили всю заднюю часть зала.— Где мои люди? — спросил Донал, следя глазами за этим братом своего господина, за этим худым и неулыбчивым человеком, который, войдя, взял кресло во главе стола, отодвинул его в сторону и уселся посередине зала, как господин, вершащий суд.— Что? — спросил Донкад. — Что за болтовня о людях?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148