Они подъехали ближе, и цокот копыт их лошадей отдавался одиноким эхом от скал.— Неужто о нас не сообщили? — удивился Бром, ехавший в самом конце с запасными лошадьми. — Уверен, что пастухи видели, как мы приближаемся.— Одним богам известно, — откликнулся Донал и отстегнул свой щит, который был у него за спиной. Его примеру последовали и другие с деревянным и металлическим стуком. Продев сквозь щит левую руку, он почувствовал себя более защищенным, ибо они ехали вдоль кустов, которыми поросли берега ручья. Удобное место для засады. Его усталая лошадь пугливо вскинула голову при звоне щита и фыркнула. Он пришпорил ее слегка, и она тронулась быстрее по темной тропе, мимо деревьев, все выше и выше, к стенам и воротам, вздымавшимся над ними.— Кер Донн, — выкрикнул Донал, — хэй! Стража Кер Донна!— Кто там? — донеслось со стены. — Что надо?Донал почувствовал облегчение и остановил лошадь.— Я — Донал Гелвен, сын Гелвена, двоюродный брат Барка, сына Скаги, гонец моего господина из Кер Велла, и четверо воинов со мной. Откройте нам ворота.За этим последовала долгая заминка. Донал, не слезая с лошади и не опуская щита, следил за кромкой стены. Сердце его билось так сильно, как ни разу за всю дорогу: теперь он боялся слов, а не стрел — «убирайтесь, уходите невыслушанными, наш господин не примет вас». Все молчали — и Бок, и Кайт, и Дули; а Бром держал лошадей. Лошади тревожно перебирали ногами — им не стоялось на месте — они видели ворота и думали о сене, соломе и крыше, не ведая ни о какой политике.— Вы въедете через малые ворота, — окликнули их со стены, — щиты за спину, Донал, сын Гелвена.То был лишь здравый смысл — в такой час, когда тьма хоронилась за их спинами.— Делайте, что они просят, — сказал Донал и переместил щит за спину, потом пнул коленями лошадь и направился к малым воротам, которые уже отворялись, обнаруживая за собой свет факелов.Он миновал арку и въехал в гущу мальчиков, спешивших забрать у него лошадь — совсем так же, как в Кер Велле. Он спешился и огляделся, не упустив из вида людей, стоявших у ворот, — то были лучники на случай нужды. Во двор въехал Кайт, за ним Бок и Дули, и последним — Бром с лошадьми. Ворота закрылись. Двор привычно кипел от беготни мальчиков и переминающихся лошадей.— Мой господин примет тебя, — подошел к Доналу седой мужчина с золотой цепью на шее, сверкавшей в свете факелов, — она выглядела слишком дорогой для столь захудалого замка.Повсюду было дерево. «Этот замок не создан для войны», — говорил Киран: слишком много дерева, приваленного грудой камней, словно пастушья хижина, превращенная в крепость, словно какой-то великан свалил сотню таких хижин вместе: отдельно стена, отдельно башня, второй этаж из дерева и случайных камней, и на крыше бревна топорщились во все стороны. Ступени вели к дверям; скрипели они и гремели под их тяжелой поступью — и так они вошли в продымленный деревянный зал с длинным столом посередине, в очаге полыхало пламя, горели факелы, и тени плясали по стенам. В огромном резном кресле восседал человек, окруженный челядью.«Донкад», — подумал Донал, ощутив неприязнь к этому месту, к тому, что хозяин его восседал как какой-то мелкий король, когда его собственный господин спустился бы во двор, чтобы встретить гостя, или, по крайней мере, поднялся бы ему навстречу.— Донал сын Гелвена, — промолвил Донкад, — он ничем не был похож на своего брата. Он был худ и сед, как волк, Киран же был светел, как золото. Сводными братьями были они. — Мой брат имеет что сказать мне?— Господин, он прислал тебе кольцо, — Донал снял кольцо с руки — и легко оно соскользнуло, Киран же носил его на мизинце. Он протянул его, и Донкад подставил свою ладонь.— Да, — сказал Донкад, — я подарил его ему.— Мой господин послал его как верительный знак, — он взглянул Донкаду в глаза, и вдруг потерял нить своих мыслей — все спуталось у него в голове. «Я не могу, — подумал он, — мне не справиться с этим».— И с каким пожеланием?— Мира, — ответил Донал. — Мира и прочих вещей… Он сказал… — в голове все поплыло; в отчаянии он собрался с силами. — Господин, слово его в том, что он желает тебе мира. И это главное. Он говорит, что молчание не приносит добра никому. Он говорил со мной… — «о боги, как это трудно. Он ненавидит нашего господина». — Я близок к нему. Я знаю его сердце. Он часто вспоминает Донн, он думал о нем все эти юды, и он хочет видеть тебя. «Ступай к нему, — сказал он мне, — и ответь ему на все, что он захочет узнать, и привези мне вести от него, а может…»— А может?Стыд жаром залил лицо Донала. Слово запуталось у него на языке в этом враждебном зале:— И прощение.Последовало долгое молчание. Донкад посмотрел на него, потом перевел взгляд на кольцо и снова поднял голову, и взгляд его смягчился.— Непривычно слышать такое от моего брата.— Это его слова, господин.— Я ждал много лет, — промолвил Донкад и поджал губы. Он вновь опустил голову и надел кольцо на свою руку. — Ну что ж, Донал из Кер Велла, я знавал твоего двоюродного брата.— Да, господин, — откликнулся Донал, — такая краткость казалась ему безопасной.— Вести. Так брат мой хочет вестей? Ну что ж. Ты проделал долгий и опасный путь, и я склонен выслушать. Я давно ждал от него гонца, и завтра ты расскажешь мне, что у него на уме. А пока — а пока тебя ждут отдых и пища и остальное, в чем есть у тебя нужда, — он подозвал человека, стоявшего рядом. — Геннон, проследи за этим.— Господин, благодарю тебя, — промолвил Донал.— Завтра мы поговорим подольше, — сказал Донкад, — а пока и я подумаю, и ты. Ступай с Генноном.Донал раскланялся, и сопровождающие сделали то же, и все последовали за худым мужчиной в богатой одежде, который вывел их из зала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148