Рассказ стал свободнее от иронических и сатирических интонаций.Имея в виду рассказы «Весной» и «На реке (Весенние картинки)», В. В. Билибин писал Чехову 2—3 апреля 1886 г.: «Последние две статьи в „Петербургской газете“, на мой взгляд, — слабы. Извиняю и позволяю еще раз и вполне искренно сказать, что я признаю в Вас крупный талант и жду крупного» (ГБЛ) .25 ноября 1900 г., уже после выхода в свет третьего тома марксовского издания, где был напечатан рассказ «Весной», в Москве состоялось публичное чтение этого рассказа. «Сегодня в Литературно-художественном кружке назначено исполнительное собрание. Боевой номер программы — новое произведение А. П. Чехова „Весной“, которое прочтет А. К. Ильинский», — сообщали «Новости дня» (1900, № 6292, 25 ноября); «Известия книжных магазинов товарищества М. О. Вольф», 1901, т. IV, № 3—4 (декабрь 1900 г. — январь 1901 г.; ценз. разр. 12 февраля 1901 г., стр. 63) поместили краткую заметку об этом вечере с пересказом содержания рассказа Чехова.Как вспоминает Б. А. Лазаревский, к типу литературного неудачника, изображенному в рассказе, Чехов относился без сочувствия («Русская мысль», 1906, № 11, стр. 92).При жизни Чехова рассказ был переведен на немецкий язык. Много бумаги Впервые — «Осколки», 1886, № 13, 29 марта (ценз. разр. 28 марта), стр. 5. Заглавие: Скарлатина и счастливый брак. Подпись: А. Чехонте.Вошло в издание А. Ф. Маркса.Печатается по тексту: Чехов , т. I, стр. 185—188.При подготовке рассказа для собрания сочинений Чехов изменил заглавие и передатировал «документы».Форма рассказа — «архивное изыскание» в виде официальных документов, составленных по всем правилам тогдашней канцелярской переписки, — не была случайной для Чехова. Откликаясь в письме 4 марта 1886 г. на публикацию в «Осколках» (№ 7, 15 февраля) рассказа Н. А. Лейкина «Из переписки сельского учителя», Чехов заметил: «…изложение в форме писем устарелая вещь. Оно годится, если вся соль сидит в самих письмах (например, отношение станового, любовные письма…)». Подобное назначение имела форма письма в рассказах самого Чехова, относящихся к 1880—1886 гг.: «Письмо к ученому соседу», «Исповедь, или Оля, Женя, Зоя (Письмо)» — см. т. I Сочинений, «Два письма» — т. II, «Новейший письмовник» — т. III, «Мои жены (Письмо в редакцию Рауля Синей Бороды)», «Письма» — т. IV, «Нытье (Письмо издалека)» — настоящий том.При жизни Чехова рассказ был переведен на болгарский, польский и сербскохорватский языки. Кошмар Впервые — «Новое время», 1886, № 3621, 29 марта, стр. 1—2, отдел «Субботники». Подпись: Ан. Чехов.Включено в сборник «В сумерках», СПб., 1887; перепечатывалось в последующих изданиях сборника.Вошло в издание А. Ф. Маркса.Печатается по тексту: Чехов , т. III, стр. 383—399.Рассказ «Кошмар» был опубликован в дни, когда уже печатались «Пестрые рассказы», и Н. А. Лейкин в письме к Чехову от 4 апреля (ГБЛ) просил разрешения включить его в сборник. Отказав Лейкину (см. письма Чехова от 6 и от 19 апреля 1886 г.), Чехов, видимо, хранил «Кошмар» и другие рассказы, напечатанные в 1886 году в «Новом времени», для следующей своей книги. Все они вошли в сборник «В сумерках».Сразу же по опубликовании рассказа в редакцию «Нового времени» поступило письмо читателя, взволнованного изображенной в рассказе нищенской жизнью сельской интеллигенции. «В рассказе г. Чехова „Кошмар“, — писал читатель, — говорится о докторше, которая сама полощет белье. Вам, вероятно, это показалось странным. Но врачей это не может удивлять. Все видят казовую, внешнюю сторону, все знают об этих 3-х руб., 5-ти руб., которые приходится платить за визиты, и никто не хочет знать обратной стороны. Врач эксплуатируется всеми и повсюду <…> и формула: жена попа без рубахи, а жена врача полощет белье на речке — не есть исключение, а правило для России» («Новое время», 1886, № 3624, 1 апреля — «О врачах. Письмо в редакцию». Подпись: Врач). Билибин писал Чехову 2—3 апреля, что «Кошмар» ему понравился «еще больше», чем «Агафья», и добавлял: «Он, очевидно, произвел сильное впечатление: даже письмо в редакцию „Нов<ого> вр<емени>“ появилось» (ГБЛ) .«Я не ждал от „Кошмара“ успеха, — отвечал Чехов 4 апреля. — Трудно попасть в жилку!».К. Арсеньев, почувствовав социальную остроту изображенной Чеховым ситуации, в статье «Беллетристы последнего времени» («Вестник Европы», 1887, № 12) писал: «В „Кошмаре“ прекрасно нарисован отец Яков, подавленный и униженный нуждою. Недоразумение, в которое он вводит „благонамеренного“ помещика, порывистая страстность, с которою он, наконец, решается обнажить свои язвы, позднее раскаяние Кунина, поторопившегося жалобой архиерею, — всё это производит потрясающее действие. Нигде, может быть, автор „Сумерек“ не возвышался до такого истинного драматизма» (стр. 774). Но авторскую оценку Кунина в финальной фразе («Так началась и завершилась искренняя потуга к полезной деятельности…» и т. д.) Арсеньев не принял: он увидел в ней подмену роли повествователя ролью моралиста; защищая Кунина от Чехова, он писал о «холодном заключении „Кошмара“, которое звучит тем более фальшиво, что несколькими строками раньше говорилось о намерении Кунина помочь отцу Якову, и ни из чего не видно, чтобы это намерение должно было остаться неисполненным» (стр. 775). В. Альбов, напротив, в образе Кунина увидел симптоматичное для многих чеховских героев состояние — бессилие вызвать в себе благородный порыв, а вызвав — удержать его: «…вот искренняя потуга к полезной деятельности скользит по поверхности души, не задевая ее глубоко, и бесследно пропадает („Кошмар“)» («Мир божий», 1903, №
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183