– Вот, то что надо! Будешь почтенный Мурза-бей. Повтори!
– Му… Мо… Морду бей?
– Тьфу! Бестолочь! Нет, эта легенда не пойдет.
Содрав с Соловья чалму, Кощей натянул на буйную шевелюру своего помощника парик под цвет бороды и закрепил его серебряным обручем с крупным рубином в центре.
– Тебе ведь после дракона к волхвам идти, вот волхвом и будешь. Постарайся за своего сойти. Эти дурачки, что за моей смертью в поход пошли, мимо старцев не пройдут. Но сначала, не забудь, к дракону заглянешь. Скажешь, что его любимая у меня, что встретиться, мол, надо. До нашей базы для него зеленый коридорчик организуешь… нет, этим я сам займусь. А твоя задача эту толпу,– Кощей ткнул пальцем в карту мародеров,– по ложному пути направить. На.– Он сунул в руки разбойнику лист плотной глянцевой бумаги, исписанный корявым почерком Яги.
Разбойник прищурил глаза, пошевелил губами, перевернул лист, с удовольствием обозрел свою бородатую физиономию на обороте, похлопал глазами на циферки и расплылся.
– Чтоб выучил наизусть! – вернул его на грешную землю Кощей.– И не забудь: сначала дракон, потом волхвы, потом…
Соловей слушал невнимательно. Перед его мысленным взором сверкали золотые водопады, которыми истекали вожделенные шестьсот мешков.

6

– А-а-а! Спасите! Помогите!
– Васька, заткни пасть.
Алеша корягой пытался дотянуться до ветвей чахлой березы, росшей на краю болота, в которое они погружались все глубже и глубже. Береза, по всей видимости, не желала погибать вместе с этой троицей и нервно отдергивала ветви.
– Это не я, это твоя палка орет.
– Коряги не орут…
И тут до Алеши дошло, что это действительно орала коряга, извиваясь всеми своими узловатыми веточками.
– А-а-а! Я не коряга! Я лесовик! А-а-а! Спасите! Помогите!
– Ну чего шумишь? Подумаешь, тонем! Сейчас до березки дотянусь, хватайся за нее, и все выберемся.
– А-а-а! Не выберемся! Сейчас Чмок придет!
– Какой Чмок?
– Чудище болотное!
– Так чего орешь? Внимание привлекаешь?
– И то правда,– согласилась коряга,– и чего всполошился? Я-то ить не потону, потому как повышенной плавучести, а вам, бесстыдникам, туда и доро…
– Тихо!
Лесовик послушно заткнулся. Все насторожились. Со стороны болота до них донеслись странные звуки: чмок… чмок… чмок… С каждым разом это «чмок» становилось все громче и громче.
– А-а-а! – вновь заголосил лесовик.– Он уже зде-е-есь! Теперь ничего не поможе-е-ет!!!
– Я живым нэ сдамся! – Вано сверкнул белками глаз, выдергивая из болотной жидкости руку с кинжалом.– Сам зарэжусь!
Чмок! Чмок!! Чмок!!! Последнее «чмок» взметнуло в воздух тело гигантской жабы, с трехэтажный дом величиной. До утопающей троицы она не дотянула метров трех, не больше. Поднятая ее телом волна вышвырнула команду Алеши на берег вместе с илом, тиной и болотной жижей. Друзья вмиг оказались под прикрытием деревьев.
– А говорил, не поможет,– похвалил лесовика Алеша, отплевываясь грязью,– выходит, не зря орал.
– Спрашиваешь,– сразу напыжилась коряга,– я в этом лесу повадки всех чудищ знаю. Теперь оно нас не достанет. Чмок из воды никогда не выходит. Мазила!!! – Лесовик изобразил своими веточками-руками «нос» жабе.– Как был ты Чмо, так Чмом и остался!
В ответ из пасти жабы вылетел длинный раздвоенный змеиный язык. Друзья кубарем полетели на землю.
– Опять промазал!!! – захлебываясь от восторга, завопил лесовик.
Захваченный языком Чмока болотного, затрещал дуб. Корни, с ляжки быка толщиной, лопнули, и дерево вместе с огромным комом земли улетело в болото.
– Тикаем! – всполошился Васька.
– Первый случай, когда я с тобой полностью согласен,– не стал возражать Алексей.
– Ну куда же вы-ы-ы…– заплакала жаба и в сердцах хлестнула по поверхности болотной жижи длинным зеленым кнутом, увидев, как засверкали пятки удирающей во все лопатки троицы.– Ну почему меня никто не любит?
Алеша, отбежав на безопасное расстояние, остановился.
– Любовь надо заслужить, мадам.
– Я не мадам, я эта… мсье…
– Прошу пардона, но на мсье это тоже распространяется.
– Да как я эту любовь заслужу, если от меня все сразу разбегаются? Раньше, когда маленький был, еще ничего. Шлепаю себе по болоту, мама с папой умиляются: «Ах какое у нас Чмо растет! Какие лапки, какой ротик! Давай его так и назовем: Чмо Болотное!»…– Слезы брызнули из глаз жабы.
– Ну а потом? – сочувственно спросил Алексей.
– А потом, как подрос, умиляться некому стало. Как-то водички спросонок попил поутру – чмок! – а там, оказывается, мама с папой плавали. Они ведь у меня такие маленькие стали… потом.– Гигант зарыдал еще громче.– С тех пор меня уже Чмом Болотным не зовут. Только Чмоком. Ну почему меня никто не любит? Я про это даже стих сочинил.
– Давай паслюшай, а? – предложил Вано, стирая пучком травы грязь с лезвия кинжала.
– Давай,– не стал спорить Алексей.
Чмок открыл пасть, задрал морду кверху и заунывно, с надрывом заквакал:
Кажный зверь другую зверю любит.
Кажной звери хочется любви.
Кто ж мине, беднягу, приголубит?
Кто прижмет к своей большой груди?
– Ну как? Здорово?
– Здорово. Пушкин отдыхает,– успокоил Чмока Алеша,– Лермонтов рядом не стоял, а Маяковский даже не лежал, а вот насчет груди проблема.
– Какая?
– Большая. Чтоб тебя обнять, такая грудь нужна – о-го-го! А если ты, скажем, меня обнимешь, то мне будет у-гу-гу.
– Знаю,– понурился Чмок,– тут недавно дракончик пролетал… ма-а-аленький такой… веселый… о трех головах.
– Ну? – насторожился Алексей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13