Наши соседи видели, что
он примерно тогда стоял у окна, да и его ружье было сломано.
Бретон задумчиво кивнул, внезапно сообразив, что, спасая Кэт, он чуть
было заодно не избавился от Бретона Б. Так, значит, полиция пыталась
обвинить Джона! Какая жалость, что законы хрономотивной физики выбросили
убившую Шпиделя пулю назад во Время А вместе с ружьем и стрелявшим из него
человеком. Не то царапинки на ней совпали бы с теми, которое оставило бы
сломанное ружье Джона Бретона, которое притом не хранило бы никаких следов
недавнего выстрела. Экспертам по баллистике было бы над чем поломать
голову!
- Я все-таки не понял, почему ты упомянула Конвери, - сказал он
вслух. - По твоим же словам Джон был очищен от подозрений.
- Да был. Но лейтенант Конвери продолжал заглядывать к нам. Он и
теперь иногда заходит, если оказывается поблизости. Пьет кофе, беседует с
Джоном об окаменелостях и геологии.
- Звучит безобидно.
- Так оно и есть. Джону он нравится, но мне напоминает о том, чего я
вспоминать не хочу.
Бретон потянулся через стол и взял руку Кэт.
- А о чем тебе напоминаю я?
Кэт тревожно дернула плечом, но руки не отняла.
- Возможно, о том, о чем мне хочется вспоминать.
- Ты моя жена, Кэт, и я хочу, чтобы ты вернулась ко мне. - Он
почувствовал, что она переплела свои пальцы с его пальцами, и начала
сжимать их все крепче и крепче, словно в каком-то состязании на выдержку.
Лицо у нее было, как у рожающей женщины. Они сидели так и молчали, пока
из-за двери не донеслись шаги Джона Бретона. Он вошел - на этот раз в
строгом сером костюме - и направился прямо к приемнику.
- Хочу напоследок послушать новости.
- Я уберу тут, - сказала Кэт и начала составлять тарелки стопкой.
Джек Бретон встал, ощущая, как присутствие его альтер эго пробуждает
в нем все нарастающую злобу, и покинул кухню. Он медленно прошел по
коридору и остановился в безмятежной тишине гостиной. Кэт почувствовала
что-то к нему - нынешнему ему, и это было главным. Вот почему он должен
был нагрянуть к Джону и Кэт и объяснить им все.
Логичней - да и практичней - было бы скрыть свое присутствие во
Времени Б, убить Джона, уничтожить его труп и незаметно занять его место.
Но тогда бы его мучило сознание, что он обманул Кэт. Теперь же он обретал
полное оправдание в мысли, что она сама предпочла его человеку, которым
стал Бретон Времени Б.
Сосредоточенно хмурясь, Джек Бретон расхаживал по гостиной, рассеянно
брал в руки книги и безделушки, рассматривал их, а затем тщательно
водворял их на место. Его внимание привлекла стопка плотно исписанных
квадратных листов белой бумаги. Верхний был покрыт сложным узором из
концентрических колец. Он поднял его и увидел, что кольца эти на самом
деле были строчками, написанными от руки аккуратной спиралью.
Медленно поворачивая листок, Бретон прочел четверостишие:
Без тебя я томился во мраке ночей.
А стрелки ползли от черты до черты.
Я плакать готов, так я жажду тебя,
Но слезы мои не попробуешь ты.
Он положил листок на стопку и уже отвернулся от столика, как вдруг
значение этих строк потрясло его сознание. Потребовалось несколько секунд,
чтобы шлюзы памяти распахнулись, а тогда ледяной обруч страха стянул его
лоб. Эти слова написал он сам в первые дни безумия после смерти Кэт - но
он никогда никому их не показывал.
И написал он их в другом мире, в другом времени.

6
Джон Бретон несколько раз выходил их дома к машине и тут же
возвращался за чем-нибудь - каким-то документом, сигаретами, записной
книжкой. Напряжение в груди Джека стремительно нарастало, и, пробормотав
какое-то извинение, он отправился в уединение своей спальни. Там он присел
на край кровати и прислушался, не заурчит ли "линкольн", удаляясь к
воротам.
Наконец, он услышал то, чего ждал, он вышел на площадку лестницы и
спустился на один марш. Там, в темном смутном безмолвии большого дома, он
остановился, колеблясь, ощущая себя щукой, задумчиво выбирающей нужную
глубину в бурой воде. "Девять лет!" - кружилось у него в мозгу. - Я умру.
Прикоснусь к ней и умру!"
Наконец, он спустился - крадучись, как ни старался, и вошел в кухню.
Кэт у окна мыла яблоки. Она не оглянулась и продолжала обдавать
бледно-зеленые плоды холодной водой. В этом простом домашнем занятии
Бретону померещилось что-то нелепое.
- Кэт, - сказал он, - зачем ты их моешь?
- Инсектициды. - Она все еще не обернулась к нему. - Я всегда мою
яблоки.
- Ах, так... И тебе обязательно нужно заниматься этим сейчас? Дело не
терпит отлагательств?
- Я хочу убрать их в холодильник.
- Но ведь спешки никакой нет?
- Да. - В ее голосе прозвучало раскаяние, словно он принудил ее
признаться в чем-то постыдном.
Бретон почувствовал себя виноватым. Он же ее мучает!
- Ты когда-нибудь замечала, что в воде фрукты выглядят более яркими и
сочными?
- Нет.
- Но это так. И никто не знает, почему... Кэт!
Она обернулась к нему, и он схватил ее за руки - мокрые, холодные,
будящие жуткие воспоминания в глубинах памяти. Он целовал стылые пальцы,
словно наложив на себя епитимью.
- Не надо! - Она попыталась вырвать руки, но он только крепче сжал
их.
- Кэт! - сказал он настойчиво. - Я потерял тебя девять лет назад, но
ведь и ты потеряла что-то. Джон тебя не любит, а я люблю. Только и всего.
- Не стоит делать поспешные выводы из поведения Джона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47