Площадка была пуста и весь этаж казался
безлюдным, только снизу доносились приглушенные голоса. В ванной Хэссон
почистил зубы и сделал удручающее открытие: две язвочки во рту, которые,
как он надеялся, уже проходили, стали теперь еще более болезненными, чем
прежде. Вернувшись в свою спальню, он хотел было лечь снова и включить
телевизор, но обезвоживание организма вызвало сильнейшее желание выпить
чаю или кофе, и с ним просто невозможно было бороться. Хэссон оделся и
спустился вниз на кухню, гадая, как ему реагировать, если он застанет Мэй
одну. Негромко постучав, Хэссон вошел и увидел, что за круглым столом
сидит только Тео Уэрри. На парнишке были спортивные брюки и красный
свитер, на красивом юном лице отражалась печаль.
- Доброе утро, Тео, - поздоровался Хэссон. - Сегодня не учитесь?
Тео покачал головой.
- Сегодня суббота.
- Я забыл. Дни недели теперь для меня не имеют значения, с тех пор,
как я... - Хэссон прервал себя и осмотрелся. - Где все?
- Папа на улице сгребает снег. Остальные уехали в город.
То, как Тео построил фразу, и некоторая сухость тона сказали Хэссону,
что парнишке не слишком нравятся Мэй и ее мать.
- В таком случае я сварю себе кофе, - сказал Хэссон. - Наверное,
никто не будет возражать.
- Я вам сварю, если хотите.
Тео приподнялся на стуле, но Хэссон уговорил его продолжать завтрак.
Стоя у плиты, он расспрашивал парнишку о его вкусах и занятиях, и заметил,
что разговор с Тео для него не так сложен, как обмен любезностями со
взрослыми. Они некоторое время говорили о музыке, и лицо Тео оживилось,
когда он услышал, что Хэссон разделяет его любовь к Шопену и Листу, а
также к некоторым современным композиторам, пишущим для тонированного
рояля.
- Наверное, ты много слушаешь радио, - сказал Хэссон, подсаживаясь к
столу со своей чашкой кофе. И сразу же понял, что сделал ошибку.
- Все так думают. - Голос Тео стал ледяным. - Можно быть слепым, если
имеешь радиоприемник.
- Никто так не считает.
- Но это считается прекрасным утешением, так? Куда бы я ни приходил,
для меня включают радио, а я его никогда не слушаю. Мне не нравится быть
слепым! Незрячим, как они называют это в школе... И никто не заставит меня
делать вид, что мне это доставляет удовольствие.
- Великолепная искривленная логика, - мягко произнес Хэссон, слишком
хорошо узнавая свои трудности.
- Наверное, это так, но мокрица - существо не слишком логичное.
- Мокрица? Я что-то не понял тебя, Тео.
Парнишка невесело улыбнулся. У Хэссон от его улыбки защемило сердце.
- Есть рассказ Кафки о человеке, который как-то утром проснулся и
обнаружил, что превратился в гигантского таракана. Все приходят в ужас: вы
только подумайте, превратиться в таракана! Но если бы Кафка хотел
по-настоящему затошнить читателей, ему надо было бы превратить того типа в
мокрицу.
- Почему это?
- Они слепые и такие деловитые. Я всегда их ненавидел за то, что они
слепые и такие _д_е_л_о_в_и_т_ы_е_. А потом я как-то утром проснулся и
обнаружил, что меня превратили в гигантскую мокрицу.
Хэссон уставился на черную горячую жидкость в своей чашке.
- Тео, послушай совета человека, специализирующегося на нежном
искусстве бить себя дубинкой по голове, - не делай этого.
- Моя голова - единственное, до чего я дотягиваюсь.
- Твоему отцу это тоже нелегко, знаешь ли, он тоже переживает трудное
время.
Тео наклонил голову и несколько секунд подумал над словами Хэссона.
- Мистер Холдейн, - задумчиво проговорил он, - вы совершенно не
знаете моего отца. По-моему, вы вовсе ему не кузен, и, по-моему, вы
никакой не страховой агент.
- Ну не забавно ли, - парировал Хэссон. - Мой шеф всегда говорил то
же самое, когда я показывал ему результаты работы за месяц.
- Я не шучу.
- Он и это тоже говорил, но я удивил его - изобрел новый вид
страхового полиса, с помощью которого люди могли страховаться против
незастрахованности.
У Тео задрожали уголки губ.
- Я когда-то читал историю про человека, которого звали Безымянный
Немо.
Хэссон расхохотался, удивленный тем, как быстро паренек
классифицировал его абсурдную историю и нашел подходящую реплику.
- Похоже, ты тоже поклонник Стивена Ликока.
- Нет, я о нем, кажется, не слышал.
- Но это же был канадский юморист! Самый лучший!
Хэссона слегка удивило то, что он может с энтузиазмом говорить о
чем-то, связанным с литературой. Многие месяцы он не мог даже открыть
книги.
- Я постараюсь не забыть это имя, - сказал Тео.
Хэссон слегка похлопал его по руке.
- Послушай, мне уже пора перечитать кое-что у Ликока. Если мне
удастся разыскать пару его книжек, я мог бы прочесть их тебе. Что скажешь?
- Это звучит неплохо. Я хочу сказать, если у вас будет время...
- У меня куча времени, так что мы определенно договорились, -
пообещал Хэссон, заметив, что как только он начинает думать о том, чтобы
сделать что-то для кого-то, его собственное состояние улучшается. Похоже,
в этом был какой-то урок.
Он не спеша пил кофе, морщился время от времени, когда горячая
жидкость соприкасалась с язвочками во рту, поощрял Тео обсуждать все, что
придет ему в голову, лишь бы это не имело никакого отношения к прошлому
Хэссона и его предполагаемому родству с Элом Уэрри. На первый план быстро
вышел интерес Тео к полетам, и почти сразу же он начал рассказывать о
Барри Латце и местной компании облачных бегунов, известных под кличкой
"ястребы".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59