Подождав, когда Снук удалится из кабинета, Фриборн вышел из своего
угла.
- Это плохо кончится, Поль, - сказал он, - если любая грязная
обезьяна вроде этого типа будет безнаказанно уходить, отдавив нам пальцы.
- Думаешь, его следует пристрелить?
- Зачем тратить пулю? Достаточно полиэтиленового мешка на голову: это
оставляет им время на раскаяние.
- Да, но, к сожалению, наша "обезьяна" - случайно или намеренно -
сделала все необходимое, чтобы остаться в живых. - Президент Огилви встал
и прошелся по комнате, оставляя за собой облака голубого дыма. Больше
всего в этот момент он был похож на сотрудника крупной корпорации,
занятого обсуждением плана сбыта продукции.
- Что тебе известно о его биографии?
- Только то, что мне следовало поставить на ней точку три года назад,
когда у меня была такая возможность. - В забывчивости Фриборн поднял
трость и приложил набалдашник к вмятине на голове.
- Он не так плох, Томми, как ты думаешь. Например, его предложение о
том, чтобы отобрать у шахтеров магнитолюктовые очки, заслуживает внимания.
- Пришлось бы проводить освещение в шахте. Ты представляешь, сколько
это стоит в наши дни? Если бы еще твоя атомная электростанция начала
работать, когда планировалось!
- Новая система освещения обошлась бы значительно дешевле, чем полная
остановка работ. И потом, дело не только в деньгах. - Огилви крутанул
кресло и ткнул сигарой в сторону полковника. - Деньги для меня не много
значат, Томми. У меня их больше, чем я смогу истратить. Единственное, чего
я теперь хочу, это полноправное членство в ООН для Баранди, для страны,
которую я создал. Я хочу, подходя к зданию ООН в Нью-Йорке, видеть среди
всех остальных свой флаг. И поэтому алмазные шахты должны работать. Без
них Баранди не протянет и года.
Взгляд Фриборна бегал по комнате, пока он подбирал слова для ответа.
Давно зная о президентской мании величия, он не испытывал к его идеям
никакой симпатии. Лидер государства, мечтающий о том, чтобы вывесить кусок
тряпки в чужом городе за океаном, когда на границах страны, всего в
нескольких километрах отсюда, стоят враги... Эти мысли наполняли Фриборна
презрением и нетерпением, однако он привык скрывать их и ждал своего часа.
Он приучил себя сдерживаться, даже когда президент развлекался с белыми и
азиатскими шлюхами. Но близится день, когда он наконец сможет дать Баранди
твердое военное руководство, по которому страна давно плачет. А пока нужно
сдерживаться и укреплять свои позиции.
- Я разделяю твои мечты, - спокойно сказал он, вложив в эти слова всю
искренность, на которую был способен. - И именно поэтому нам следует
предпринять решительные шаги прямо сейчас, до того, как ситуация станет
еще хуже.
Огилви вздохнул.
- Поверь, Томми, я вовсе не размяк. Я не стал бы возражать, если бы
ты выпустил своих "леопардов" на эту рвань на шахте номер три, но сейчас,
когда в стране находятся сторонние наблюдатели, этого делать нельзя.
Прежде всего их надо убрать отсюда.
- Но ты только что дал им разрешение на посещение шахты!
- А что мне еще оставалось делать? Снук был совершенно прав, когда
сказал, что сейчас на нас смотрит весь мир. - Огилви вдруг расслабился и
улыбнулся, потом взял со стола коробку с сигарами и предложил ее Фриборну.
- Однако ты сам прекрасно знаешь, как быстро миру надоедает следить за
каким-то там клочком земли на краю света.
- А пока? - спросил Фриборн, принимая сигару.
- А пока я бы хотел - все это неофициально, разумеется, - чтобы ты
устроил нашим ученым гостям из-за границы трудную жизнь. Ничего явного и
скандального - просто кое-какие трудности.
- Ясно. - Фриборн почувствовал возврат доверия к президенту. - Теперь
об этом парне из "Ассоциации прессы", о Хелиге. Устранить?
- Не сейчас. Ту ошибку исправлять уже поздно. Но в будущем держи его
под наблюдением.
- Ладно. Я обо все позабочусь.
- Позаботься. И еще... Надо закрыть въезд в страну всем другим
желающим. Найди какую-нибудь вескую причину отменить визы.
Фриборн, нахмурясь, задумался.
- Эпидемия оспы?
- Нет, это повредит торговле. Лучше какая-нибудь военная угроза.
Например, нападение одного из наших соседей. Детали обсудим за ленчем.
Фриборн раскурил сигару, глубоко затянулся и, улыбнувшись с видом
почти истинного наслаждения, произнес:
- Операция "Гляйвиц"? У меня есть несколько заключенных, от которых
следовало бы избавиться.
Президент Огилви, в своем консервативном синем костюме выглядевший
олицетворением образцового руководителя крупной корпорации, кивнул.
- Да. "Гляйвиц".
Улыбка Фриборна перешла в довольную ухмылку. Он никогда не изучал
историю Европы, но название Гляйвиц, принадлежавшее маленькой точке на
карте у границы Польши с Германией, осталось у него в памяти. Именно в
Гляйвице нацисты провели операцию, опыт которой и Огилви, и Фриборн не раз
использовали в своей карьере. Там в августе 1939 года гестаповцы
инсценировали нападение поляков на немецкую радиостанцию и в качестве
доказательств "преступления" своих соседей оставили трупы людей, которых
одели в польскую военную форму и тут же застрелили. Нацистская пропаганда
не замедлила использовать этот инцидент в качестве оправдания нападения на
Польшу.
Полковник Фриборн всегда считал эту операцию превосходным образцом
тактического искусства.

Когда около полудня Снук выбрался из такси у отеля "Коммодор", он все
еще находился во власти подозрений к замыслам президента Огилви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69