У пропускного
пункта по обыкновению стояли два джипа, и, когда машина Амброуза
проследовала мимо, они включили фары, но не тронулись с места. Снук решил,
что кто-то предупредил их о присутствии Джина Хелига. Тем не менее он был
рад, что Пруденс предпочла остаться в отеле.
Выйдя из машины в предрассветную мглу, Снук поймал себя на том, что с
особым вниманием рассматривает звезды. Словно огни больших городов
созвездия горели в небе множеством разноцветных искр. Испытывая странное
чувство благодарности просто за то, что они существуют, Снук решил, что
это подсознательная реакция на посетившее его видение слепой планеты, с
которой даже без облачного покрова невозможно видеть светящиеся звездные
очаги других цивилизаций. Стоя с запрокинутой головой, он дал себе слово,
что обязательно проявит больший интерес к астрономии, когда ему удастся
выбраться из Баранди.
- Там ничего нет, старик, на что стоило бы смотреть, - благодушно
заметил Хелиг. - Мне дали понять, что сегодня все интересное под землей.
- Верно.
Снук вздрогнул от дуновения холодного воздуха, засунул руки поглубже
в карманы и двинулся за всеми остальными к опускающимся клетям. По
вычислениям Амброуза, сегодняшняя верхняя мертвая точка движения Авернуса
должна была располагаться как раз над одной из отработанных штолен второго
уровня. Не самое удачное место, поскольку авернианцы на несколько минут
поднимутся к потолку туннеля, но относительное движение к этому моменту
значительно замедлится, и у них будет две возможности встречи, которые
Амброуз в нахлынувшем на него порыве хорошего настроения назвал
"интервселенскими свиданиями".
Оказавшись в кольцевой галерее второго уровня, Снук с облегчением
обнаружил, что настороженность, овладевшая им в такой же ситуации вчера,
исчезла. Первый контакт с Феллетом выбил его из колеи, но не столько своей
необычностью, сколько эффективностью. Он вошел в чужой разум, живущий в
неизвестном континууме, и все же этот разум казался ему ближе и понятнее,
чем разум многих землян, с которыми ему доводилось встречаться. Разум,
Снук был уверен, не способный на убийство или стяжательство, и эта
уверенность усилила его удивление от того, что столь необычный способ
общения оказался действенным.
Амброуз отвергал возможность существования телепатических связей
между авернианцами и людьми в прежние времена, но в то же время вынужден
был признать, когда они ехали в машине, что его знания ядерной физики, в
которой он считал себя специалистом, ошибочны. Он же, Гилберт Снук, стал
вдруг ведущим специалистом по мысленной передаче информации, хотя совсем к
этому не стремился. Его ощущение порядка вещей позволяло предположить, что
авернианцы и люди, миллионы лет живущие в концентрических биосферах,
безусловно, влияли на мыслительные процессы друг друга телепатически.
Такая теория объясняла и удивительное совпадение слов, обнаруженное
Пруденс, и широко распространенную у примитивных народов веру в еще один
мир, существующий под землей. Более того, и это было, по мнению Снука,
особенно важно, теория объясняла совместимость образов мышления, благодаря
которой контакт и стал возможен в первую очередь.
Двигаясь по галерее к туннелю, где собрались остальные, Снук
спрашивал себя: не попробовать ли ему сыграть роль ученого-исследователя и
самостоятельно провести эксперимент, который - кто знает? - продвинет,
быть может, его теорию на шаг вперед. Если ему удался первый контакт с
Феллетом, то почему бы не попытаться сделать это на расстоянии? Которое,
кстати, будет не так уж и велико, поскольку сейчас Феллет поднимается
сквозь толщу камня где-то у него под ногами. Можно попытаться доказать
хотя бы принципиальную возможность. Снук остановился, снял "амплиты" и
закрыл глаза, стараясь полностью отключиться от всех внешних
раздражителей. Испытывая чувство вины за то, что по авернианским меркам
он, быть может, чудовищно неуклюж, Снук попытался вызвать мысленный образ
Феллета и передать имя авернианца через пропасть, разделяющую две
вселенные.
Мозг оставался пуст. За экранами век тоже было пусто, если не считать
медленно проплывающих пятен света, в последействии воссозданных сетчаткой
глаз.
Случайные образы псевдосвета сходились и разбегались, но через
некоторое время Снук почувствовал, что видит что-то за их фоном. Высокая
зеленая стена, которая на самом деле оказалась не стеной, а чем-то
движущимся с бесконечными взлетами, переворотами и падениями составляющих
ее элементов. Видение сочетало в себе прозрачность и силу, твердость и
текучесть, неизменное состояние вечных перемен...

Покоя глубины тебе волны...

- Гил! - позвал Амброуз. - Мы почти готовы. Настраиваемся.
Рядом со Снуком стоял Хелиг в свитере до самого подбородка.
- И в самом деле, пойдем, а то какое же представление без клоуна?
Снук заморгал, глядя на них и пытаясь скрыть раздражение. Неужели он
все это придумал? Или слова появились у него в голове лишь потому, что он
этого очень хотел? Как телепат способен отличить свои мысли от чужих?
- Очнись, старина! - нетерпеливо, но добродушно произнес Хелиг. -
Спишь на ходу?
- Что вы меня торопите, черт побери? - разозлился Снук. - Мы все
равно ничего не можем сделать, пока авернианцы не поднимутся сюда.
- Ого! - поднял брови Хелиг. - Послушайте, как заговорила наша
примадонна!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69