«Покупайте препарат „Лайф-бой“, уничтожающий неприятный запах!»; «Две чайные ложки на стакан воды перед завтраком, и вы будете чувствовать себя прекрасно!»; «Ходят слухи, что Париж обороняться не будет. Немецкое верховное командование хранит молчание о положении своих ударных частей, которые продвигаются вперед, почти не встречая сопротивления разваливающейся французской армии».
– Мы обещали Тони, что сыграем сегодня в бадминтон, – кротко проговорила Лаура, появляясь в дверях.
Майкл продолжал молча сидеть у приемника.
– Майкл! – крикнула Лаура.
– Да? – отозвался он, не поворачивая головы.
– Ты понимаешь: бадминтон, Тони.
– Ну и что же? – Майкл от напряжения сморщил лоб, пытаясь одновременно слушать и Лауру и диктора.
– Но сетка-то еще не натянута.
– Натяну позднее.
– Когда позднее?
– Да отстань ты ради бога, Лаура! – вскипел Майкл. – Я сказал – позднее.
– Мне начинает надоедать это твое излюбленное словечко, – ледяным тоном ответила Лаура. На глазах у нее выступили слезы.
– Да перестань же!
– А ты перестань кричать на меня! – Слезы побежали по ее щекам, и Майклу стало жаль ее. Уезжая из Нью-Йорка, они собирались устроить себе нечто вроде отпуска, во время которого, хотя об этом не было сказано ни слова, надеялись в какой-то мере восстановить прежнюю дружбу и привязанность, утраченные в безалаберно проведенные после женитьбы годы. Контракт Лауры с кинофирмой в Голливуде кончился, и дирекция не сочла нужным продлить его. По каким-то необъяснимым причинам работу в другой студии она не нашла. Внешне Лаура была спокойна и весела и не жаловалась, однако Майкл знал, как тяжело она переживает свое унижение. Уезжая на месяц в загородный дом приятеля, Майкл дал себе слово быть внимательным и предупредительным. Они провели здесь только неделю, но эта неделя оказалась ужасной. Майкл целые дни слушал радио, а по ночам не мог спать. Расстроенный, с воспаленными глазами, он или мрачно бродил по дому, или усаживался читать в гостиной, забывал бриться, забывал помогать Лауре поддерживать порядок в очаровательном домике, предоставленном в их распоряжение.
– Прости меня, дорогая, – он обнял Лауру и поцеловал ее. Она улыбнулась сквозь слезы.
– Мне очень неприятно быть такой надоедливой, но ты же знаешь, что кое-что все-таки нужно делать.
– Конечно.
– Ну вот, ты уже совсем хороший, – засмеялась Лаура. – Мне так нравится, когда ты хороший.
Майкл тоже засмеялся, хотя с трудом скрывал раздражение.
– Ну, а сейчас тебе придется расплачиваться за то, что ты так мил со мной, – продолжала Лаура, прижавшись к его груди.
– И что же я должен сделать?
– Оставь этот смиренный тон, – вспылила Лаура. – Терпеть не могу, когда ты говоришь таким тоном.
Майкл едва сдерживал себя.
– Что же все-таки ты хочешь от меня? – спросил он, прислушиваясь к звукам собственного голоса и удивляясь, что может еще говорить так вежливо и мило.
– Во-первых, выключи этот проклятый приемник.
Майкл хотел было запротестовать, но передумал. Диктор в это время говорил: «Положение здесь все еще продолжает оставаться неясным, однако англичанам, видимо, удалось благополучно эвакуировать большую часть своей армии. Предполагается, что в ближайшее время развернется контрнаступление Вейгана…» Вейган, Максим – французский генерал; 19 мая 1940 года после вторжения немецко-фашистских войск во Францию был назначен главнокомандующим французской армией; так называемый «план Вейгана», состоявший в одновременном контрнаступлении французских войск с рубежа Соммы и отрезанной группировки союзных войск с севера, был построен на песке и так и не был реализован.


– Майкл, дорогой! – напомнила Лаура.
Майкл поспешно выключил радио.
– Вот, пожалуйста. Для тебя я готов на все.
– Спасибо. – В улыбающихся, блестящих глазах Лауры уже не было ни единой слезинки. – Ну, а сейчас еще одна просьба.
– Что еще?
– Пойди побрейся.
Майкл вздохнул и провел рукой по щетине на подбородке.
– А стоит ли?
– У тебя такой вид, будто ты только что явился из ночлежки.
– Ладно. Уговорила.
– Ты сразу почувствуешь себя гораздо лучше, – добавила Лаура, собирая газеты, разбросанные вокруг кресла.
– Еще бы, – ответил Майкл и машинально снова взялся за ручки приемника.
– Ну дай отдохнуть хотя бы час! – умоляюще проговорила Лаура, прикрывая ладонью ручки настройки. – Только час! Иначе я сойду с ума. Без конца передают одно и то же, одно и то же!
– Дорогая, но ведь это же решающая неделя в нашей жизни.
– Пусть так, но зачем же доводить себя до сумасшествия? – с неумолимой логикой возразила Лаура. – Ведь французам это не поможет, правда?.. После того, как побреешься, не забудь, дорогой, натянуть сетку для бадминтона.
– Хорошо, – пожал плечами Майкл. Лаура чмокнула его в щеку и погладила по голове. Майкл отправился наверх.
Во время бритья он услышал, как начали собираться гости. Из сада доносились женские голоса, временами заглушаемые журчанием льющейся в раковину воды. На расстоянии они казались нежными и мелодичными. Лаура пригласила двух своих бывших учительниц-француженок из расположенной по соседству женской школы, где она училась в детстве. Они всегда хорошо относились к Лауре. Краем уха прислушиваясь к то усиливающимся, то затихающим голосам, Майкл решил, что мягкие интонации француженок куда приятнее самоуверенной металлической трескотни большинства знакомых ему американок. «Но я, пожалуй, не решусь сказать об этом вслух!» – усмехнулся он.
Майкл порезался и, с раздражением разглядывая в зеркало кровоточащую царапинку под подбородком, снова почувствовал себя выбитым из колеи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42