Все деревья уже расстались со своей листвой, стояли голые, а люди, спешащие куда-то мимо только что загоревшихся уличных фонарей, казались замерзшими и утомленными.
Бочерч услыхал, как скрипнула кровать. Это на нее села Жинетт.
-- Четыре миллиона франков,-- задумчиво произнесла она.-- Это все деньги, накопленные им за всю жизнь. Больше у него нет ничего в этом мире.
Бочерч молчал. Он все глядел через окно на потемневшие в сумерках сады.
-- Если ты не провезешь их для него,-- сказала она,-- то это сделаю я.
Бочерч тяжело вздохнул. Он намеренно не спеша повернулся к окну спиной.
-- Какую же глупость ты сморозила! -- прокомментировал он.
Жинетт смотрела на него, не скрывая своей холодности и враждебности к нему.
-- Ты так считаешь? -- спросила она.-- Может, ты и прав.
Забросив ноги на кровать, она лежала, уставившись в потолок.
-- Тем не менее я серьезно.
-- Какой будет замечательный заголовок в газете,-- недовольно проворчал Бочерч: -- "Супруга нью-йоркского адвоката задержана в Париже полицией за попытку провезти контрабандой французские банкноты. Ее муж заверяет, что ему ничего неизвестно о такой преступной деятельности жены".
-- Означает ли это, что ты отказываешься помочь Клоду? -- сказала она ровным голосом, не отрывая взора от потолка.
-- Это означает, что, как правило, я являюсь законопослушным гражданином,-- сказал Бочерч.-- Еще это означает, что если я являюсь гостем в какой-то стране, то предпочитаю не надувать своих хозяев.
-- Ах,-- язвительно воскликнула Жинетт.-- Какое счастье родиться американцем. И пуританином. Как это удобно!
-- Это также означает, что я пытаюсь определить, стоит ли такой риск возможных выгод,-- продолжал Бочерч.
-- Никаких выгод не будет,-- сказала Жинетт.-- И нечего тут гадать, чем это тебе грозит. Человек попал в беду, и мы можем ему помочь. Вот и все.
-- Не он один. Таких, как он, пруд пруди,-- упрямо возразил Бочерч.-Вопрос состоит в следующем: почему мы выбрали именно этого индивида, чтобы помочь ему?
-- Он тебе явно не понравился, так?
-- Никак не могу утверждать обратное. Это тип с громадным самомнением, он любуется своим умом и снисходительно относится к американцам.
Вдруг, ни с того ни с сего, Жинетт расхохоталась.
-- Чего это ты смеешься? -- настороженно спросил Бочерч.
-- Потому, что ты такой точный аналитик,-- сказала Жинетт.-- Нарисовал его точный портрет. Да, он такой, совершенный образец француза-интеллектуала.-- Она снова засмеялась.-- Обязательно расскажу ему, как ты его здесь разделал под орех. Он будет вне себя от ярости.
Бочерч озадаченно, ничего не понимая, смотрел на жену. Она смеялась искренне, без всякой фальши, и то, что только что сказала, ни одна женщина не скажет о мужчине, который ей нравится. Но снова перед его глазами замаячила эта парочка: оба они были так увлечены беседой друг с другом, что ничего не замечали вокруг, там, на улице, перед самым их отелем, к тому же почему это Жинетт с такой напористостью подталкивает его, Бочерча, на такой рискованный шаг -- оказать помощь этому Местру?
Бочерч сел на край кровати.
-- Вопрос состоит в следующем,-- повторил он свою фразу,-- почему мы из всех выбираем именно этого индивида, чтобы помочь ему?
Жинетт молча лежала на кровати, вытянув руки по швам, положив ладони на покрывало из парчи.
-- Потому что он -- мой друг,-- наконец ответила она. Потом снова помолчала.-- Этого разве недостаточно?
-- Не совсем,-- уклончиво ответил Бочерч.
-- Потому, что он француз, а я родилась в Париже,-- продолжала она.-Потому, что он талантливый человек, потому, что я согласна с проповедуемой им политикой, потому, что люди, которые пытаются его убить,-- злодеи...
Она сделала паузу, еще подождала реакции мужа. Но Бочерч по-прежнему молчал.
-- И этого тебе недостаточно, да? -- сказала Жинетт.
-- Тогда потому, что он был моим любовником,-- добавила она без особой эмфазы1, равнодушно глядя в потолок.-- Ты этого не ожидал?
-- Я догадывался,-- признался Бочерч.
-- Но это было давно,-- продолжала Жинетт.-- Во время войны. Он был моим первым мужчиной.
-- Сколько раз ты виделась с ним после того, как мы поженились? -спросил Бочерч.
Он старался не глядеть на жену, но настороженно прислушивался, нет ли фальши в ее голосе. Жинетт никогда не была лгуньей, но ведь и такого вопроса между ними никогда не возникало, надо признаться, и Бочерч был уверен, что все поголовно: и мужчины, и женщины -- постоянно лгут, когда приходится обсуждать столь щекотливую тему.
-- С 1946 года,-- сказала Жинетт,-- я встречалась с ним только дважды -- вчера и сегодня.
-- Почему же через столько лет ты вдруг решила позвонить ему вчера?
Жинетт протянула руку к ночному столику, вытащила из лежавшей на нем пачки сигарету. Машинально Бочерч дал ей прикурить. Она снова легла на кровать, положив голову на валик, выпуская кольца дыма вверх над собой.
-- Не знаю,-- призналась она.-- Любопытство, ностальгия, чувство вины -- все эти средневековые чувства вдруг обрушились разом на меня, мне захотелось вспомнить то время, когда я была молода. А вдруг я теперь долго не увижу Париж? К тому же мне хотелось освежить кое-какие воспоминания, уточнить их... В общем, не знаю. У тебя никогда не появлялось желания встретиться со своей первой в жизни девушкой?
-- Нет,-- понуро сказал Бочерч.
-- Ну, может, мы, женщины, скроены иначе. Или это касается только француженок. Или только меня одной.-- Она, прищурившись, смотрела на потолок через плавающие облачка дыма.-- Тебя не волнует, что было потом?
-- Нет,-- хмуро отрезал Бочерч. Он ничего не сказал ей о той мысли, которая его внезапно посетила там, на улице, когда он увидал их вдвоем, мысль о возможном ее уходе от него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111