Упираюсь в угол, иду на исходную позицию и вновь пячусь. На шум заглядывает парнишка.
- Сэр Богдан, вы так стенку не проковыряете. Там под штукатуркой камень.
- Важен не результат, важно действие, - объясняю я ему. - Не могу же я ничего не делать. Скучно. Характер не позволяет.
Парнишка уходит, успокоенный. Вновь вызываю образ Лабиринта и царапаю маской по стенке. Сколько царапин оставил я там? Двести? Триста? Давно сбился со счета.
Получилось!!! По-лу-чи-лось!!! Я сделал это!!! В маске зажегся маленький красный светодиодик! Теперь у меня перед глазами есть настоящий свет. Остальное - дело техники. Кружу по камере, превращая маску в инфракрасные очки. И маску Гилвы - тоже. Но ее очки пока выключены. Сюрприз будет.
Заработали очки. Вижу все в зеленом свете. Моя скромная каморка с охапкой соломы в углу совсем не похожа на комнату для желанных гостей. Но теперь все в моей власти. Кружу по камере, избавляясь от печной трубы, сковывающей руки и, заодно, на стене, напротив двери, формирую еще одну дверь. Эта дверь ведет в коридор, соединяющий наши камеры - мою, Паолы и Гилвы.
Кажется, достаточно. Выхожу в коридор, иду в гости к Паоле. Моя жена сладко спит, свернувшись калачиком на соломе. Бужу ее, зажав рот ладонью. Паола ощупывает мою руку, целует ладонь и сладко потягивается.
- Что так долго? - шепотом спрашивает она и, не удержавшись, хихикает. - Опять служба?
Я вдруг понимаю, что в камере абсолютная темнота. Паола меня не видит. Да будет свет! - беру ее за руку и веду в коридор. В дальнем конце теплится огонек свечки. Паола спешит к ней, поднимает, осматривает коридор.
- Мы где?
- Я наколдовал черный ход. Не люблю на соломе спать.
Паола уже сосчитала двери, сориентировалась и исчезла за дверью камеры Гилвы. Звякает железо. Когда я вхожу, Гилва разминает руки. Дотрагиваюсь до ее маски и включаю инфракраснные очки.
- Демоны Обода! - изумляется она. - Это зрение Лабиринта?
- Нет. Очки, в которых ты тепло видишь.
- Слегка похоже на Логрусово зрение. Но почему все зеленое?
- Так проще сделать. Я лентяй. Сейчас наколдую противогазы, баллоны с сонным газом, усыпим всех, разыщем лошадей и смоемся отсюда.
- Богдан… Только не смотри на меня как на полоумную… Я хочу остаться.
- Тебе что, гостеприимство понравилось?
- Пойми ты, если мы сейчас сбежим, назад дороги не будет. Бенедикт мне этого не простит.
- ОН - ТЕБЕ???
- Но ведь он нам ничего плохого не сделал. Очень добро с нами обошелся. Только принял меры, чтоб мы не убежали. Я извиниться перед ним должна.
- Кто-то из нас двоих сошел с ума. Надеюсь, не я. Паола, ты что скажешь?
- Ты только не ругайся… Давай останемся до завтра, Гилве поможем. Нельзя Гилву одну бросать. Он ее обидеть захочет. А если ты рядом будешь - не посмеет. И я еще не все ему сказала. Он меня запомнит!
- Извращенки вы обе.
Никогда не стать мне настоящим эмберитом. Какая-то у них перевернутая мораль. Гостей приглашают, потом палкой по голове… А гостям это нравится. Нет, палкой - это меня, а нравится - Гилве. Может, в этом дело?
- А он мне нравится, нравится, нравится… - напеваю я, маршируя по коридору и наколдовывая нам огромную, залитую электрическим светом спальню с тремя кроватями под балдахинами. Войдя в азарт, добавляю к спальне гостиную со шкурой тигра на полу, головами носорога и мамонта на стенах и коллекцией кремневых ружей на стеллажах. Открываю дверь, пропускаю вперед дам. Паола визжит от восторга, бьет в ладоши и повисает у меня на шее. Гилва растрогана.
- Спасибо. Спасибо, Богдан. Я этого не забуду. Теперь мы с ним совсем по-другому говорить будем. Теперь он не посмеет нас и пальцем тронуть.
- А вдруг? Может, наколдовать роты две гвардии - для охраны нашего сна?
- Тебя что, по голове сильно тюкнули?
- Ага.
ИГРА БЕЗ КОЗЫРЕЙ
Завтракаем в компании Бенедикта и Корвина. Едим с серебра. Корвин в джинсах, черных кожаных сапогах и клетчатой рубашке. Руки в мозолях. Совсем не похож на себя на карте. С аппетитом обгладывает кабанью ногу. Задает Гилве и мне множество вопросов. На большинство ни я, ни Гилва не можем ответить.
Странная у нас за столом компания собралась. Я игнорирую Бенедикта, Гилва не сводит с него глаз. Паола ничего не ест, иногда (редко, но очень к месту) отпускает шпильки. Ни Корвин, ни Бенедикт не обращают на нее внимания.
- Итак, единственная ваша цель - выяснить свое происхождение?
- Да.
- А потом?
- Не знаю… Я должен научиться держать свои силы в узде.
- А хотите попробовать пройти Лабиринт Эмбера?
- Это мне что-нибудь даст?
- Если он вас не уничтожит, семья вас признает.
- Не соглашайся. Они могут припугнуть Лабиринт кровью, и он тебя уничтожит, - советует Гилва, строя глазки Бенедикту.
- Если рисковать - то с Лабиринтом Дворкина.
- Лабиринт Дворкина поврежден. Пытаться пройти его без Камня Правосудия - верная смерть. С камнем - смертельно опасно.
- Однако, вы проходили его с Грейсвандиром.
- Мне повезло. И у меня есть Грейсвандир.
- Узнаю ли я что-нибудь новое, пройдя отражение настоящего Лабиринта?
- На это даст ответ только эксперимент. Вы должны попробовать.
- Извините, Корвин, игра в русскую рулетку не для меня. Пожалуй, я все-таки рискну в Логрусе. Риск не меньше, но там я точно узнаю что-то новенькое. Я космодесантник. В нашей среде не принято рисковать ради спортивного интереса.
Новое блюдо и новая перемена вин. Гилва делает маленький глоток и отставляет бокал.
- Не пей. Вино отравлено.
- Разве? - удивленно поднимает бровь Бенедикт. Делает крупный глоток из ее бокала, из моего, из бокала Паолы. Гилва, глядя ему прямо в глаза, выпивает до дна свой бокал. И бросает его через плечо. Пока они с Бенедиктом играют в гляделки, прихлебывая вино продолжаю беседу с Корвиным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71