Если трубку не
возьмут, это несправедливо. Тогда придется, плюнув на собственные планы,
переться завтра в такую даль. Были гудки, отчаянно бьющие в равнодушную
пустоту.
Трубку взяли!
- Эй? - спросил на том конце удивленный бас. - Кто?
- Простите, пожалуйста, - ответно пронзил пустоту Александр. - Вы,
наверное, уже спали...
Заученные с детства волшебные слова мало помогли.
- А? - вскипела трубка и вдруг сменила вопросительные знаки на
восклицательные. - Е-те в рот! Ну, чего балуетесь, мальцы! Делать нечего,
сучья мать!
- Ой, подождите! - изо всех сил зашептал "е-те-в-рот", нежной
ладошкой отгородив свой голос от коммунального коридора. - Ой, это
садоводство "Пролетарий"?
- Ноги им вырвать мало!.. - эфир кипел несколько секунд. - Ну?
"Пролетарий", да.
- Мне сторож нужен! В магазине который!
Бас снова удивился:
- Сторож? Я.
- Вы?
- Ну, да. Кто же еще?
- Извините, если я вас разбудил. Просто... понимаете...
- Заснешь тут, как же, - сипло хохотнул сторож. - С ихней стрельбой,
беготней... Так вы чего звонили, пацанье?
Настала очередь удивляться Александру:
- С какой стрельбой?
Бас обрадовался. Поговорить он все-таки любил, это ясно. Наверное,
без жены живет. Наверное, майор в отставке. Или капитан. Обида на весь
мир, немытое месяцами тело, нестиранная одежда, плюс тоска, язва желудка,
работа в одиночестве - этот универсальный комплект пилюль счастливо
улучшает разговорную потенцию изувеченных жизнью отставников.
- А вот с такой стрельбой, - энергично радовался бас. - Тут милиция
приезжала, то ли вязать кого хотела, то ли еще зачем. В дом один пошли, а
оттуда всякое сволочье бежать, а милиция за ними, а те прямо по участкам,
по огородам, парники кому-то своротили, в общем, не поймали их, сучья
мать. Машина у них где-то стояла. А со мной лейтенант опосля беседовал,
только-только уехал взад...
Пришлось терпеливо выслушать, раскаиваясь в несвоевременном толчке
любопытства. Хотя, если честно, сведения были интригующими. Никогда еще
милицейские протекторы не оставляли следов на девственной почве
садоводства "Пролетарий".
- Развели демократию, сволочи, - логично подытожил сторож. - Ну,
е-те-в-рот, и получайте по самое "не балуйся". А ты говоришь, какая
стрельба.
- Понимаете, - тут же среагировал Александр, пробежав коротким
взглядом по коридору, - я вас очень прошу, не могли бы вы сходить к
Игорю... это брат мой... он сейчас там, у вас.
Сначала было молчание. Трубка томительно соображала.
- Чего сходить? - наконец переспросила.
- К нам на участок сходить... Не могли бы? Надо Игорю сказать, чтобы
он обязательно ехал домой, у нас несчастье случилось. Мы вам потом
заплатим за беспокойство, честное слово...
Трубка еще помолчала, подумала.
- Честное слово, говоришь... Участок-то ваш где?
- Да совсем недалеко от магазина! - возликовал Александр и не сумел
скрыть это чувство. - В конце Рыбной улицы, не доходя до ручья. Номер
участка 422.
- 422-й, на Рыбной? - деловито уточнил сторож. - Ага, не доходя до
ручья... - и вдруг издал звук. Странный звук, будто пробку открыли. - Так
ведь это, парень... Дом ведь этот...
- Около площадки, - подтвердил мальчик, обмирая. - А что?
- Милиция ведь... в нем как раз и ловила кого-то...
Телефонный эфир жарко потрескивал - там, в толще электрических
сигналов, колыхалось густое частое дыхание.
- Слушай, парень, - чужое дыхание нарушилось первым. - Зовут тебя
как?
Вместо ответа Александр осторожно положил трубку.
Потом, не в силах двинуться с места, он стоял и завороженно смотрел
на телефонный аппарат. Время стояло вместе с ним. Голова не работала.
Кажется, по коридору ходили, звенели посудой, шаркали тапками. Его никто
не трогал, а может, он просто не откликался на глупые взрослые вопросы.
Хотелось немедленно куда-нибудь звонить. Матери, в Новгород, попробовать
разыскать ее на турбазе? Великолепная идея, однако для начала хорошо бы
узнать название турбазы. Или позвонить наугад, пожаловаться первому
встречному?.. Телефонный аппарат ожил самостоятельно. Разорвавшийся в
пустоте звонок пробил вязкую пелену безволия.
Александр принял пальцами вспотевшую пластмассу.
- Алло?
- Слушайте, почему у вас все занято? - вонзился в ухо женский голос.
Причем, знакомый голос. Но чей?
- Извините, тут по междугороднему разговаривали, - вежливо
откликнулся мальчик, он был хорошо воспитан. - Кстати, не очень долго было
занято... Вам кого позвать?
- Тебя, дорогой, больше некого. Не узнал?
Вот теперь Александр узнал.
- Ой, - позорно промямлил он.
- Брата, конечно, дома нету, - с удвоенной мощью зазвенела
следовательша.
- Нету.
- Значит, так. Слушай меня внимательно, дорогой. Если твой братец
вдруг объявится, передай ему, чтобы не дурил. Все равно найдут. Это ему
обещаю я, капитан Мелкач.
- А что случилось? - спросил Александр. Он был почти спокоен, честное
слово. Только фразы получались с трудом - сердце колотилось в горле.
- Не волнуйся, он знает.
- Да не виноват Игорь! Я же вам все рассказал, почему вы мне не
верите?
- Дорогой мой, - ласково сказала женщина, - кто же спорит? Ты такой
умный, а не понимаешь - если не виноват, пусть приходит, разберемся. Зла
ему никто не желает. Ладно, отбой, мне некогда. Хорошо запомнил, что
передать?
- Нет! - выдохнул воспитанный мальчик в ненавистный канал связи.
Затем продолжил, согласуя дыхание с сердцебиением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11