- Ладно, - он неожиданно встал. - Надоело в темноте, я включаю свет.
Она вскочила следом.
- Подожди, сейчас посмотрим... - и порхнула к окну. Момент: ее
обтянутый силуэт застыл на фоне ночи. Игорь тоже застыл, глядя на нее.
И вновь - словно жаром окатило, снизу вверх, из штанов в голову.
Нежность наполнила током крови все, что полагалось, нежность больше не
желала вмещаться - ни в голове, ни в штанах. Молодой человек забыл про
свет. "Забыл обратно" и про украденную методичку. Подойти, - думал он. -
Сзади. Обнять. Она положит его руки себе на грудь, потянется к нему. Он
повернет ее лицом...
- Иди скорей сюда, - глухо сказала Жанна.
- А? - выдавил он, мучительно просыпаясь.
Послушно подошел. Сзади. Но обнять любимую женщину не смог, потому
что в институтском дворе были люди. Два темных субъекта, один за другим
огибая лужу, перемещались в пространстве фонаря. Каждый тащил нечто
тяжелое, ящикообразное. Плюс еще один - впрочем, тот уже скрылся под
аркой, ведущей из второго двора в третий.
- Они нас не заметят? - предположила Жанна.
- Снаружи ничего не видно, - квалифицированно возразил Игорь. - Тем
более, второй этаж... - Он напряженно всматривался. Когда двор опустел,
раздраженно добавил. - Ну, невезуха!
- Кто это был? - кинула Жанна очередной вопрос.
После минуты мозговых усилий Игорь подвел итог:
- Ни фига понять невозможно.
Столь отточенная формулировка позволила вернуться к ужину. А что еще
оставалось делать? Неопознанные субъекты больше не появлялись, ни темные,
ни светлые, ни какие иные.
- Вот бы сейчас влипли, - угрюмо констатировал Игорь, отрезая при
помощи чайной ложки новый кусок торта. - Включили бы свет, а они сразу к
нам - мол, дорогие коллеги, предъявите ваше разрешение на работу в ночь.
- А мы им: "Предъявите ваше". Вряд ли у них найдется.
- Никогда не ел ничего вкуснее, - удивился он, трогательно чавкая.
- Изголодался, - ласково сказала она. Вдруг легко приподнялась и
пересела со своего стула к нему на колени, оставив чай недопитым. Обняла
его за плечи, прижалась к теплому телу. Ее тело было еще теплее. - Боже,
какой ты у меня хорошенький! Извини, что я тебя так... Кормлю сухарями
вместо яичницы. Совсем тебя не жалею...
- Тортом, - улыбаясь, поправил он. - Тортом кормишь.
Губы ее были рядом. Запахи ее сводили с ума. На коленях у него сидела
женщина, его женщина. Разве можно в это поверить? Он поставил стакан,
положил ложечку и взял женщину в свои руки, именно так, как она хотела -
обвил грудь по звериному, по-мужски. Не стал дожидаться ее инициативы.
Молодец.
- Колючий, - Жанна уменьшила громкость до шепота. - Об тебя карандаши
точить можно.
- Я собирался на даче побриться, но...
- Бедненький мой, небритенький. Писатель мой, гений мой
непризнанный... - ничем не сдерживаемая любовь была в ее губах. - Ты
кушай, не обращай на меня внимания. Я только посижу чуть-чуть у тебя и
успокоюсь.
- Какой я писатель! - откликнулся он невпопад. - Не печатаюсь... Кому
я нужен?
- Мне! - обдала она его обуряющим жаром, явно не собираясь
успокаиваться. - И вообще, кончай комплексовать. Ты талант, я тебе даже
иногда завидую. Особенно, когда ты где-то там, в облаках. Я-то ни на что
не способна, дура... Кстати, почему тебя не печатают? А в "Рабочем"?
Первая публикация, не все же сразу.
Теперь она говорила с неожиданной серьезностью.
- Подумаешь, в газете напечатали, - он скривился. - Дерьмо, а не
публикация.
- Зато повесть, с продолжениями. Два месяца печатали! А ты хотел,
чтобы в "Новом мире"?
- И повесть дерьмо. Самое старье взяли.
- Кстати, зря ты на кафедре никому эти газеты не показал. К тебе бы
по другому относиться стали.
- Я и дома никому не показал, даже брату. Позорище... Жан, ну чего ты
меня терзаешь?
Он кокетничал. Он сам себя терзал, это было видно невооруженным
глазом. Он жутко комплексовал в своей непризнанности. Бедненький... Боже,
какой он несделанный! Муж, муж, муж... Взять его в ладони, встряхнуть,
прижать к груди. Она сделает его большим и настоящим, иначе зачем жить?..
Жанна рассудительно сказала:
- Ты гонорар получил? Получил. Перестань дурить, первая публикация
состоялась.
- Гонорар! - он саркастически хохотнул. - Я этими переводами нашу
почту замучил, они там меня, наверное уже запомнили. Каждые полмесяца -
извещение... Смех, а не гонорар.
- Кстати, ты посчитал, сколько всего получил?
- В журнале заплатили бы больше. А если в книжке, вообще разбогатеть
можно... Все, закрыли тему. А?
- Игорек, ты же сам начал.
- Извини, - сказал он тоскливо.
Жанна погладила его раскаленными пальцами. По лбу, по щекам, по шее.
Потом, расстегнув ему пуговицы рубашки, обожгла прикосновениями живот.
Потом там, где он нестерпимо ждал. Игорь закрыл глаза. Она лизнула его за
ухом:
- Пошли скорей на диван.
Тогда он попытался встать с ней на руках, и она со счастливым ужасом
закричала:
- Ненормальный! Надорвешься!
Все-таки он встал. Бесформенная тень на стене устроила
сюрреалистический танец. Нежность жаждала освободиться. Диван был в шаге
от стула - оставалось шагнуть, чтобы прекратить пытку.
Но вечер еще не собирался кончаться.
Со двора донесся гулкий звук. Короткий металлический хлопок - будто
выстрел. Бум-м. Идиллия погибла мгновенно, танцующая тень распалась на
две. Непрошенные наблюдатели, отпустив друг друга, мгновенно
телепортировались к окну.
Там был мужчина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11