— Он, кажется, и вправду хороший моряк, Пол, — миролюбиво произнес Дарник.— Я не об этом говорю.— А-а.Корабль проскочил, лавируя, между двух скалистых мысов и вошел в гавань города Ривы. От берега вверх поднимались серые каменные постройки, а над всем городом и над гаванью угрожающе возвышались мрачные зубчатые стены цитадели.— Здесь всегда так уныло, — заметил Дарник. — Уныло и негостеприимно.— Именно с таким замыслом и был построен город, — ответил Белгарат. — Гостей сюда не ждали.Затем, завершая правый галс, Грелдик резко крутанул руль, и корабль, рассекая носом темную гладь воды, подошел прямо к каменному причалу.— Как ты думаешь, нас уже кто-нибудь видел и доложил Гариону? — спросил Дарник.— Безусловно, — ответил Белгарат, указывая на только что распахнувшиеся ворота в толстой высокой стене, защищавшей Риву с моря, за которой показались ведущие наверх широкие каменные ступени.Из ворот вышла группа людей в придворных одеждах, в центре шел высокий молодой человек с очень светлыми волосами и серьезным выражением лица.— Добро пожаловать в Риву, капитан Грелдик.Эрранд узнал голос Гариона, хотя теперь он звучал старше и гораздо увереннее.Грелдик, перегнувшись через борт, оценивающе прищурился.— Ты подрос, мой мальчик, — обратился он к королю Ривскому. Столь непосредственный человек, как Грелдик, никогда не чувствовал необходимости использовать традиционные формы обращения.— Это бывает, — сухо ответил Гарион. — К моему возрасту все обычно подрастают.— Я привез к тебе гостей, — сообщил ему Грелдик.Белгарат, ухмыляясь, пересек палубу и подошел к противоположному бортику, а за ним последовали Дарник и Эрранд.— Дед? — Лицо Гариона вытянулось от удивления. — Что ты здесь делаешь? И Дарник, и Эрранд?— Мы здесь, собственно, по инициативе твоей тетушки, — отвечал Белгарат.— И тетушка Пол тоже здесь?— Конечно, здесь, — спокойно ответила Полгара, появляясь из низкой двери каюты.— Тетушка Пол! — ошарашенно воскликнул Гарион.— Ну что ты так на меня уставился, Гарион, — сказала она, поправляя воротник своей синей накидки. — Это невежливо.— Но почему вы не предупредили, что приедете? Что вы все здесь делаете?— Приехали тебя навестить. Время от времени родственники должны видеться друг с другом.Когда они сошли на пристань, последовали объятия, рукопожатия и долгие взгляды друг другу в глаза, которыми обычно сопровождаются подобные встречи. Эрранда, однако, гораздо больше интересовало нечто другое. Когда они начали взбираться наверх к нависшей над серым городом цитадели, он дернул Гариона за рукав.— А конь? — спросил он. Гарион поглядел на него.— Он в конюшне, Эрранд. Он рад будет тебя видеть.Эрранд улыбнулся и кивнул.— Он все так же разговаривает? — спросил Гарион у Дарника. — Так же односложно? Я думал — ну…— Эрранд разговаривает нормально для своего возраста, — ответил Дарник, — но с тех пор, как мы покинули Долину, он только о жеребце и думает, а когда волнуется, то иногда начинает говорить, как раньше.— Однако он умеет слушать, — добавила Полгара, — чего я не могу сказать о другом мальчике, когда тот был в его возрасте.Гарион рассмеялся.— Неужели со мной было очень трудно, тетя Пол?— Нет, дорогой, совсем не трудно. Просто ты не умел слушать.Когда они добрались до цитадели, их приветствовала королева Ривская, стоя в высоком арочном проеме парадных ворот. Сенедра была все такой же прекрасной, какой ее запомнил Эрранд. Ее медного цвета волосы были прихвачены на затылке золотыми гребнями, и по ее плечам струился пылающий каскад золотистых кудрей. Она была миниатюрного сложения, не намного выше Эрранда, но выглядела как настоящая королева — с головы до пят. Она с истинно королевской статью приветствовала их, обняв Белгарата и Дарника и поцеловав Полгару в щеку.Сенедра протянула Эрранду обе руки, и он, взяв их в свои, заглянул в ее огромные зеленые глаза. В них он увидел некую преграду, едва заметный барьер, за которым она пыталась спрятаться от обиды. Сенедра привлекла мальчика к себе и поцеловала, и он еще более отчетливо почувствовал скованность, которую она, возможно, сама уже не осознавала. Когда она отстранила от его щеки свои мягкие губы, Эрранд еще раз посмотрел ей в глаза, наполнив свой взгляд всей любовью, надеждой и состраданием, которые он испытывал к ней. Вдруг ее губы задрожали, к глазам подступили слезы, и с душераздирающим криком Сенедра раскинула руки и сделала два нетвердых шага вперед.— Полгара, дорогая! — вскричала она.Полгара нежно обняла рыдающую маленькую королеву и прижала ее к своей груди. При этом она взглянула прямо в глаза Эрранду и вопросительно подняла бровь. Эрранд кивнул ей в ответ.— Так, так, — сказал Белгарат, слегка смущенный внезапным порывом Сенедры. Почесав бороду, он оглядел внутренний двор цитадели и широкую гранитную лестницу, ведущую наверх к тяжелой двери. — У тебя есть под рукой что-нибудь выпить? — спросил он Гариона.Полгара, продолжая обнимать плачущую Сенедру, смерила его взглядом.— Не рановато ли, отец? — спросила она.— Да нет, не думаю, — смиренно ответил он. — Эль помогает успокоить желудок после прогулки по морю.— У тебя всегда находится какое-нибудь оправдание, отец.— Да, как правило, я что-нибудь придумываю.Эрранд провел вторую половину дня в королевском конном манеже. Гнедой жеребенок успел за это время превратиться в молодого жеребца. Мышцы перекатывались под его лоснящейся темной шкурой, когда он бегал по двору. Единственное белое пятно на его плече ослепительно сверкало под ярким солнцем.Конь каким-то образом почувствовал, что приедет Эрранд, и все утро был возбужден и не находил себе места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127