— пробормотала, размышляя вслух, Ким. — Загнать меня в сливу и слить в ров, где я буду проглочена ровным чудовищем?
Она уже достаточно хорошо освоилась в игре, чтобы понимать: любое препятствие, сколь бы трудным оно ни казалось, преодолеть можно. Нужно только сообразить как.
Зная по опыту, что ключ к победе должен находиться где-то неподалеку (главное — понять, что это именно он), девушка огляделась по сторонам, и ее внимание привлек большой короб. Она сама не знала, что ожидала там увидеть, — в голове теснились всякие мысли, связанные с зубр ежкой, но внутри оказались кисточка и большая банка с надписью: «Краска Ч/Б. магич.».
Ким задумалась. Очень глубоко задумалась. На это у нее имелись две весьма веские причины. Во-первых, она понятия не имела, как можно одолеть зубра с помощью хоть самой магической-размагической краски, а во-вторых, не представляла себе, какой цвет может быть обозначен буквосочетанием Ч/Б. Поскольку размышлять над двумя проблемами одновременно представлялось весьма затруднительным, девушка начала со второй, с цвета краски. А присмотревшись к колеру банки, пришла к выводу, что содержимое ее едва ли является черепахово-бледным или червиво-бриллиантовым. Краска была черно-белой. Поняв это, Ким тут же сообразила, что ей делать.
Схватив кисточку в одну руку, а банку в другую, она смело направилась к зубру.
— У-у-у! — подал угрожающий голос зверь, но девушка обмакнула кисточку в краску и полоснула его по морде.
Грозное «У-у-у» сменилось испуганным «Я-е-е!».
— А-а-а! — завопило животное, когда его полоснули краской во второй раз, а после еще нескольких взмахов кистью повалилось набок и забило в воздухе копытами. Спустя мгновение это было уже совсем другое животное, больше похожее не на быка, а на лошадь, то ли черную в белую полоску, то ли белую в черную.
— Что ты сделала? — поинтересовалась Нада. — И что это за зверюга?
— Я покрасила зубра черно-белой краской, сменила «у» на «е» и добавила «а». Иными словами, превратила зубра в зебру.
— Но с чего ты взяла, что эта твоя зебра пропустит нас, а не столкнет в сливу, чтобы мы слились в ров?
— Да потому, что у нас в Обыкновении зебра это знак перехода.
— Так то в Обыкновении.
— Каламбур везде каламбур.
Ким оказалась права. Слива сама собой растеклась по земле и слилась в ров, а зебра покатилась кувырком по мосту, оставляя на настиле отметины в виде полосок.
Девушкам и собаке оставалось лишь ступать по этим полоскам.
Впрочем, ушли они недалеко. На середине моста зебра оборвалась у подножия здоровенного стула, на котором восседала весьма неряшливого вида птица. Хуже всего, однако, было то, что стул покрывал нестерпимо вонявший птичий помет.
— Вам не пройти! — ехидно ухмыльнулась птица. — Сунетесь, так я сделаю свой стул жидким — вовек не отмоетесь.
— Фу! — сморщила носик Нада. — Я туда не пойду. Принцессам не положено соприкасаться с нечистотами.
Греза принцессой не была, однако вперед тоже не рвалась.
Ким растерянно оглянулась и вдруг устремилась назад. Нада с Грезой поспешили за ней к стоявшему возле рва приземистому возу. Девушка, ничего не объясняя, стала закатывать его на мост, и Наде не оставалось ничего другого, кроме как помочь ей. Как только воз оказался рядом со стулом, птица, издав недовольный крик, подхватила стул когтями, швырнула на воз и улетела.
— Я поняла, — сказала Нада, посмотрев на, Ким с уважением. — Стул — это то, из чего состоит навоз, вот он и оказался на возу. Но воз и ныне там, на мосту. Куда он отсюда денется?
— А как можно назвать воз по-другому? — спросила Ким.
— Ух ты, а ведь точно! — воскликнула Нада. — Это же подвода!
Подвода заскрипела колесами и скатилась с моста под воду.
На самом мосту больше препятствий не было, но сойти с него на берег оказалось невозможно: путь преграждала… сначала Ким показалось, что это ощерившая пасть баррикада, потом — что сооруженная из чего попало барракуда, но при ближайшем рассмотрении препятствие оказалось кучей, в которой, перепутавшись и беспорядочно размахивая торчащими в разные стороны ногами и руками, барахтались люди. И не только люди — особенно выделялись огромные плоские ступни гоблинов.
Ким завертела головой, но на сей раз не увидела поблизости ничего заслуживавшего внимания. Потом взгляд ее упал на Грезу — вдруг хоть собачка что-нибудь углядит, — и оказалось, что та обнюхивает какой-то овощ. Без особой надежды девушка подняла его — это оказалась репа — и машинально почесала.
В тот же миг ее осенило.
— Эта куча-мала! — воскликнула она, указывая на хаотическое переплетение тел. — Очень мала!
Куча стала стремительно уменьшаться, и вскоре оказалась столь мала, что через нее можно было просто перешагнуть. Путь был открыт.
Правда, ворота замка оставались закрытыми. Ким постучалась, и створки распахнулись. В проеме стояла миловидная девушка лет восемнадцати: волосы ее гармонировали по тону с коричневыми туфлями, а глаза с розовым платьем. Что несколько удивляло.
— Чем могу помочь? — учтиво поинтересовалась девушка.
— Э… меня зовут Ким, я… это… участвую в игре и хочу встретиться с Добрым Волшебником, чтобы узнать, как мне раздобыть приз. Это можно?
— Конечно, — улыбнулась девушка. — Ты одна?
— Конечно, нет, — фыркнула Ким. — Не видишь, что ли?
— Нет, — ответила привратница. — Наверное, мне следовало сказать тебе сразу… я Вира, подружка сына Доброго Волшебника. Я слепая.
Ким почувствовала, что краснеет. Ну кто, спрашивается, тянул ее за язык?
— Со мной Нада, принцесса нагов, и собака Греза.
— Неужто настоящая собака? — восторженно воскликнула Вира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111