— Ты ведь теперь без души. Я ее высосал, как сосульку.
Останься у бедняжки сосулька, она, наверное, подала бы сигнал СОС и даже попробовала предъявить ее как улику, но, увы, было уже поздно. Вампир-душегуб, похищавший души посредством губ, иначе именуемый целовальником, в силу специфической методики совершаемых злодеяний, посмеиваясь, удалился. Кентавры уныло побрели за ним.
Метрия с состраданием и ужасом следила за тем, как опустошенная Ким брела не разбирая дороги куда глаза глядят. Однако, как пояснил звучавший за кадром голос Дженни, частички души девушки остались с теми, к кому она прилепилась душой еще до встречи с коварным целовальником. Например, с ее любимцем, зеленым дракончиком-паровичком, который вышел на ее поиски, не дал ей пропасть и отвел домой. Друзья собрали кусочки вместе, и это помогло ей выжить, но теперь она была лишь тенью прежней себя.
Ранее жизнь радовала ее, теперь же угнетала; место любви заняла жгучая ненависть. Движимая жаждой мести, она обзавелась острым ножом и изготовила потайные ножны, чтобы всегда держать орудие мщения при себе.
Однако обрывки души противились планам кровавого возмездия, а поскольку они были ей дороги, несчастная попыталась к ним прислушаться. Это было непросто, ибо в ней говорила горькая обида, и, чтобы разрешить внутреннее противоречие, девушка решила спросить совета у местного гуру по имени Кен. Роль его исполнил севший в позу лотоса с лотком на коленях и сумкой на животе бывший великан Велко.
— О мудрый Кен-гуру, как мне быть? — спросила она, изложив свою проблему.
Кен-гуру, прочитавши с утра, сидя на камне, камень-сутру, посоветовал ей забыть о мести, утешив тем, что душа может восстановиться даже из самой малой частицы.
Совет был очень хорош, но, по правде сказать, чтобы последовать ему, требовалось великодушие, какого у девушки не наблюдалось. А человеку, душа которого мала, идея мщения доступнее идеи прощения. Девушка помнила одно: она верила коварному целовальнику, а тот равнодушно отнял у нее самое драгоценное. И должен за это поплатиться.
Ей действительно хотелось убить его, но вместе с тем она отчаянно боялась, что он может прознать об оставшихся у нее кусочках души и вернуться за ними. Наедине с собой бедняжка сознавала, что она не была уверена в том, как поведет себя в такой ситуации. В конце концов, внушив любовь к себе, он овладел большей частью ее души, и смогут ли жалкие обрывки противиться зову своей основы? Не выйдет ли так, что при встрече она не только не отомстит, но покорно отдаст последние крохи и останется совершенно опустошенной? Иными словами, у нее отсутствовала уверенность не только в том, что его следует убить, но и в том, что она сможет это сделать. Сознание ее терзали чудовища, борясь с которыми она силилась обрести твердость и принять окончательное решение.
Роли чудовищ исполняли горгулий с горгульей и скелет Косто. Ким бросалась на них с ножом, однако не могла причинить вреда камню и кости.
Одинокими вечерами она размышляла о том, что душегуб наверняка обошелся так же и со многими другими девушками. Ярость разгоралась в ней все сильнее и сильнее, и, когда Даг появился снова, у нее не было сомнений в том, что он пришел за остатками ее немного подросшей души. Конечно же, ей следовало немедленно заколоть его ножом, но юноша был так красив, так любезен, его сопровождали такие милые, печальные кентавры, и рядом с ним ей было так хорошо. Он принес цитрус, не только вкусный, но и издававший прелестную мелодию цитры, сводил ее на бал лет, где годы танцевали каждый свой танец, и обещал взять в путешествие по дальним экзотическим городам, таким как Матрас, где спится как ни в каком другом месте, или Пнем-в-Пень. Слова его завораживали, губы так и манили поцелуем. Понимая умом, что все это лишь коварная игра, бедная девушка не имела сил противиться зову сердца. Она знала, что перед ней опасный враг, но предпочитала видеть в нем верного друга. Ей хотелось любить его, хотя мысль о том, что на самом деле этого человека надо убить, не покидала ее сознание.
И вот настал решающий миг: Даг заключил ее в объятия и вознамерился припасть к губам. Еще миг, и она лишится всего, оставшись совершенно опустошенной.
В последний момент у нее хватило сил вытащить нож и даже занести его над спиной целовальника, однако на удар их уже не осталось. Ее обессиленная рука упала, и кончик клинка лишь слегка кольнул его сквозь одежду.
В тот же миг душегуб лопнул, как проткнутая воздушная подушка, и множество плененных душ вырвалось на свободу. Их были сотни, может быть тысячи, некоторые уже усохли и скукожились, некоторые же были свежими, видимо поглощенными лишь недавно. Алчность заставляла его поглощать новые и новые души, которые, томясь в душном заточении, распирали его так, что оказалось достаточно легкого укола, и он лопнул.
Девушке хватило сообразительности схватить собственную душу прежде, чем та успела упорхнуть в какую-нибудь отдушину и скрыться с глаз. Ее душа еще не успела деградировать и теперь, восстановив целостность, чувствовала себя превосходно.
Вернули свои души и кентавры, которые тут же повеселели и, поблагодарив Ким за спасение, улетели домой.
Отправилась домой и Ким. Она тоже радовалась, хотя где-то в самой глубине возвращенной души сожалела о том, что лишилась такого симпатичного кавалера.
Увы, как оказалось, ее несчастья на этом не закончились. Живший поблизости дятел случайно увидел, как она кольнула Дага, а поскольку дятлы отличаются от нормальных существ повышенной сознательностью и чувством гражданской ответственности, отправился в учреждение, на дверях которого висел молоток, а выше красовалась табличка «СТУЧИТЕ ГРОМЧЕ».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109