- Одиночество
здесь полное. А звуковые феномены? О, я могу многое рассказать вам о
подземельях. Я вырос в них, копил силы, вынашивал главную мысль. Идите же,
идите ко мне, Аргус. Вы ведь не сможете быть прежним, с тоски умрете, я вам
верно говорю. Давайте, операция - и мы киберги, мы вместе. Всегда, тысячи
лет. Жалко Люцифер? Найдем иное место. Давай врубим имена в историю.
Кстати, о колонистах. Вы отнимете меня у них. Не боитесь? Я ведь им так
много дал - Нет, не боюсь. Пошли!
...Нас встречали колонисты и Тим с барбосами.
Я вел Штохла. Коридор таял в голубом свете. В нем люди.
Я шел, и лицо мое было камень! Я так его и ощущал - камень.
Колонисты (сдавшие, постаревшие этой ночью) встретили нас набором
подбородков и пронзительных взглядов. Молча.
Ни слова Штохлу!
На запястье его правой руки было изящной работы кольцо, оно отгородило
Штохла, сделало его слабым и презираемым.
И никто его не боялся, никто не испытывал к нему благодарности.
Вот оно, наказание!
- Ведут, - сказал кто-то. Это Шарги...
- Достукался, - отозвался Прохазка.
И все! Мне стало противно их равнодушие.
- Дорогу, дорогу, - говорил я. Да и времени было в обрез: "Персей"
ходил вокруг планеты и ждал нас. Нужно забрать костюм Штохла - уникальная
штука. Нужно взять робота-хирурга.
Я оставил Штохла с Тимофеем и собаками, сам ушел в рубку. Я связался с
коммодором "Персея", увидел на экране его озабоченное лицо. Мы договорились
об охране регалий Аргуса, Сегодня вечером я избавлюсь от Штохла.
Я приказал закрыть шахты, прекратить работы и приготовить роботов к
долгому хранению. Приказал колонистам готовиться к отъезду.
Они приходили ко мне.
Пришел Мелоун. Он соглашался и на проживание в болотах. Говорил, что
желает искупить вину - он привез сюда Белые Дымы.
Уверял, что выловит их, подманивая собой.
Я отказался, а на болото послал роботов. Приказ: испарить его к чертям
собачьим!
Приходила великолепная четверка - вон!
Оставил Мод Глен.
Оставил врача около орхи и токсинов.
Оставил любителя механики - это был застарелый холостяк и никому не
нужный брюзга.
Починенный "Алешка" сделал несколько рейсов к нашему дому, к
старт-площадке. Он перевез собак и Тима, роботов-малюток, затем Штохла и
колонистов.
Эти ощущали себя побежденными. Хмурые, они сидели на вещах на краю
старт-площадки и ждали ракетную шлюпку.
Я же следил за ее траекторией.
Я видел - там коммодор в парадной форме. Таков Закон.
Я видел - два его космонавта вооружены. Они станут охраной Красного
Ящика, и коммодор надолго потеряет власть над ними.
Таков Закон.
Я видел - те члены команды "Персея", что дежурили в звездолете, а не
лежали в сне долгого анабиоза, взволнованно ждали новостей. Они ждали
Красный Ящик, ждали колонистов, ленивых и робких. Беспокойство вновь
одолевало меня. Я не спал неделю, одежда много раз промокала и высыхала на
мне.
Но я не ощущал слабости.
Я топтался на площадке, сжигаемый нетерпением. И при моем приближении
колонисты отворачивались.
И Тим отворачивался. Но я видел его насквозь. Он ждал, когда я стану
прежним. Тогда он возьмет свое. Он станет заботиться, нянчиться,
покровительствовать мне.
Так и будет. Милый Тим, я соскучился по твоей воркотне.
Гм, колонисты... Повесили носы?..
"Слушайте, - внушал я. - Вы, сытые и нежные, ленивые и жадные.
Поднимите головы! (Подняли.) Примите наказание, долгое как жизнь, с
достоинством".
...Штохл? Этот желт (разлилась желчь) и презрителен.
Он все доставал и жевал свои шарики. Вот его мысль: "Твои время и сила
кончаются".
Пусть кончаются, многое кончается. И с удовольствием я думал, что пора
риска для Тима и его собак тоже кончается - я забрал всех
роботов-исследователей Штохла. Их множество - от больших для сбора образцов
до крохотных соглядатаев. Одни могли сидеть на деревьях, другие парить в
воздухе и прослеживать жизнь любого зверя.
Хорошие штуки! Ими Штохл исследовал планету, затем вынес ей приговор.
Я подмигнул ему.
- Вы думаете, - сказал я, - о побеге.
- Представьте себе, да. Но это же младенчество! Знаете, Аргус, я думал
не только о побеге, я думаю о себе. Раньше все времени не хватало, а тут...
Что я такое? Какoва моя ценность? Понимаете, я не старик, всего семьдесят.
А что мной сделано? Заметьте, безделья я не выношу, работал как черт.
Тысяча чертей! Десять тысяч! Итак, семьдесят лет составляет шестьсот тысяч
часов. Чем я их заполнял? Аргус, я расточитель. Двести тысяч часов я
проспал, двести тысяч ушло на так называемую жизнь, на выполнение различных
обязанностей. На образование, например. Еще сто тысяч я бросил на
выполнение обязанностей гражданина вселенной. Не ухмыляйтесь, это серьезно.
До пятидесяти лет я был неумолимо серьезен. Из оставшихся ста тысяч часов
шестьдесят тысяч истратил на перемещения с места на место и лишь сорок
тысяч на работу. А вы помешали мне. Даже планету не переделал. А сейчас
поговорим о вас, мой бледнолицый красавец. Не думайте, что победа ваша
полная: я дал хороший пинок этой планете, она завертелась иначе. Поймите
это. О, я бы и с вами справился, если бы не ваш проклятый темп.
И вдруг он посмотрел на меня с любопытством. Даже глаза вытаращил.
Будто мы вот только что встретились и он узнал, что я Аргус.
Его глаза обежали мое вооружение, отчего-то снизу: пистолет, жилет,
шлем. Штохл оживился, разглядывая мою технику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24