Валлонкаше, пожал плечами.
– Что делать, граф? Боврэ прав, игру надо кончить.
Сен-Жермен согласно кивнул.
– Я могу подождать.
Маркиз де Шеню-Турей, слышавший разговор, многозначительно подмигнул своему партнеру по картам.
– А что же за дельце, граф, вас так задержало? Если Сен-Жермен и уловил в этой фразе скрытый намек, то не подал и виду.
– Я навещал своего приятеля… музыканта Он покидает Париж, и похоже, что навсегда Мы заболтались, визит затянулся…
– Музыканты! – презрительно фыркнул Боврэ.– Чем могут быть привлекательны такие людишки?
– Полегче, Боврэ, – заметил Валлонкаше.– Людям искусства всегда есть что обсудить.
– Людям! Ха! – хмыкнул барон.– Скажите – шарлатанам!
Он вновь поправил жабо, демонстративно не глядя на Сен-Жермена.
– Барон в омерзительном настроении, – усмехнулся Валлонкаше, пытаясь сгладить неловкость.– Я, видите ли, все время выигрываю, и это его страшно бесит.
Не обращая внимания на Боврэ, Сен-Жермен вежливо поклонился и негромко сказал:
– Если это не нарушает ваших планов, Валлонкаше, я пока сыграю с кем-нибудь для разминки. Возможно, вам и удастся чуть позже обрушить всю свою мощь на меня.
Он отвернулся и направился в дальний угол, где играли в запрещенную хоку, но его остановили слова де Шеню-Турея, произнесенные хотя и вполголоса, однако достаточно громко, чтобы их услышали многие.
– Чертовски удобно являться сюда к утру. И игроком прослывешь, и много не проиграешь.
Даже не обернувшись к насмешнику, граф бесстрастно парировал:
– Если тут есть желающие сразиться со мной, я готов принять любой вызов. Прошу, называйте себя, господа.
Он стоял в центре роскошного зала: одинокая фигура в черном и белом. В одной руке – старомодная короткая трость, другая легла на эфес шпаги. Шум за столами затих, все головы повернулись.
Маркиз де Шеню-Турей, поколебавшись, был вынужден заговорить, однако в тоне его поубавилось спеси.
– Мы здесь играем в пикет, по десять луи ставка.
Сен-Жермен улыбнулся.
– Почему не по двадцать, чтобы не тратить время впустую?
Утопая в густом бельгийском ковре, он подошел к столику, за которым кроме Шеню-Турея сидели герцог Мер-Эрбо и барон д'Ильруж. Соседями их оказались де Вандом и де Ла Сеньи. Они, оставив свою игру, подталкивали друг друга локтями.
– Кому же из вас не терпится меня разорить? – спросил Сен-Жермен, опускаясь в кресло и расправляя полы камзола.
– Надеюсь, вы окажете эту честь мне? – быстро произнес Шеню-Турей, обменявшись взглядом с Вандомом.
– Буду счастлив, – ответствовал Сен-Жермен, ослепительно улыбаясь.
– Нет-нет, маркиз, – спохватился д'Ильруж.– Следующая игра по праву моя.
– Итак? – Сен-Жермен поднял бровь, ожидая.– Который из вас, господа? Д'Ильруж взглянул на маркиза.
– Вы и так играли весь вечер, – напомнил капризным голосом он.– А я все сижу и сижу. Дайте мне разыграть первый роббер. Если я проиграю, перчатку подхватите вы…
Шеню-Турей едва заметно кивнул и уступил свое место. Блуждающая ухмылочка завзятого игрока поразительно контрастировала с невинностью его внешнего облика: кукольными чертами лица, бледно-голубым атласным камзолом, жилетом из серебристой тафты и белоснежными кружевами. Он передвинул на другой конец стола кучку золотых луидоров и сказал де Вандому:
– Ставлю на барона, принимаю любые ставки. Кто против?
По залу пробежал шепоток, и вскоре к столику, за которым затевалась большая игра, подтянулись зеваки. Английский граф с лошадиной физиономией возбужденно вздохнул – сам он уже успел проиграться.
Д'Ильруж раздал карты и сосредоточенно задвигал бровями. Игра началась. Барон то сопел, то помаргивал, то дергал щекой, то шевелил беззвучно губами. Его же противника происходящее как будто не занимало. Граф с безразличным видом делал ходы и хмурился только изредка, когда д'Ильруж погружался в слишком уж длительное раздумье.
– Позер, – тихо шепнул соседу Вандом.– Он даже не смотрит в карты. Ставлю двести луи на барона, – сказал он чуть громче.– Этот роббер за ним.
– Принято, – быстро ответил Валлонкаше, прервавший свою игру, чтобы понаблюдать за поединком.
К столу подошли еще три человека.
– Ставлю на Сен-Жермена, – произнес с хохотком чей-то игривый голос.
Сен-Жермен, не оборачиваясь, произнес:
– Ступайте домой, любезный Жервез. Графиня будет вам рада.
Жервез, порядком разгоряченный вином, побагровел и сконфуженно возразил:
– Я просто хотел оказать вам поддержку.
– Вы ее оказали.
Сен-Жермен небрежно бросил на стол еще одну карту и откинулся в кресле, ожидая ответного хода.
– Ага! Если вы скинули короля, значит, туза у вас нет! – вскричал барон торжествующе.
– Ужасно не хочется вас разочаровывать, но…
Сен-Жермен выложил на стол и туза Он рассеянно оглядел толпу наблюдателей и с невинным видом спросил:
– Надеюсь, кто-нибудь смотрит за счетом?
Это замечание вызвало взрыв возбужденного смеха Д'Ильруж враждебно насупился. Сен-Жермен смешал карты и стал раздавать.
С этого момента игра пошла много медленнее, хотя Сен-Жермен продолжал делать ходы в своей прежней манере. Затягивал время д'Ильруж, уже успевший сообразить, что дело не обещает быть легким. Этот задрапированный в черное и белое граф вовсе не напускал на себя скучающий вид, ему и вправду скучалось. Противник нимало не беспокоил его именно потому, что не представлял для него ни малейшей опасности.
– Ставлю тысячу луидоров на то, что Сен-Жермен победит с перевесом в сотню очков, – выкрикнул Жервез д'Аржаньяк. Тот, на кого он ставил, поморщился, но не сказал ни слова.
– Принято, д'Аржаньяк, – процедил красавчик-маркиз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95