Боль разрывала его на части, выжимая стоны.– Боже! О Боже мой! – Амфортас заковылял к дивану, спотыкаясь и ничего не разбирая перед собой. Он оступился и рухнул на пол. Падая, Амфортас ударился головой о край журнального столика. Кровь проступила на голове, и тело глухо стукнулось об пол. Раздался звон, напоминающий вопль отчаяния. Это на мелкие осколки разлетелась бело-зеленая фигурка. Спустя несколько секунд кровь залила разбитую статуэтку и пальцы, все еще сжимающие кусочек подставки, на которой виднелись слова «от меня без ума». Но скоро они исчезли под струйками крови. Амфортас прошептал:– Анна. Суббота, 19 мартаГлава пятнадцатая Тело Китинг обнаружили в палате номер 400, когда на дежурство в шесть утра заступила другая медсестра. В комнате кроме тела находился и пациент психиатрического отделения Перкинс. Он был без сознания. Палата располагалась за углом и не попадала в поле зрения полицейского, охранявшего на дежурном посту возле лестницы и лифтов покой больных. На руках Перкинса остались пятна крови.– Вы будете мне отвечать? – допрашивал старика Киндерман.Тот сидел на стуле и пустыми глазами смотрел на следователя.– Мне нравится обед, – повторял он.– Кроме этого он ничего не говорит, – объяснила Киндерману медсестра Лоренцо. Она дежурила в палатах для тихих больных. Медсестра из невропатологического отделения, которая нашла труп, стояла сейчас у окна и никак не могла оправиться после перенесенного кошмара. Она только-только поступила на работу. Это был ее второй день в больнице.– Мне нравится обед, – с отсутствующим видом произнес старик, а потом причмокнул губами.Киндерман повернулся к медсестре отделения невропатологии. По выражению ее лица он пытался определить, пришла ли она уже в себя. Взгляд Киндермана скользнул по табличке на ее халате.– Спасибо вам, мисс Вудс, – поблагодарил он. – Вы можете идти.Девушка поспешно вышла и закрыла за собой дверь. Киндерман повернулся к мисс Лоренцо.– Вы не могли бы проводить этого старика в туалет?Сестра Лоренцо на секунду замешкалась, а потом помогла старику подняться и довела его до двери туалета. Следователь не отставал от них и первым вошел внутрь. Медсестра и больной остановились у входа. Киндерман указал на зеркало над раковиной, где виднелась кровавая надпись.– Это вы писали? – резко спросил следователь. Рукой он повернул голову старика так, чтобы тому были видны красно-коричневые буквы. – Кто-нибудь заставлял вас написать это?– Мне нравится обед, – как заведенный, бормотал старик.Киндерман устало посмотрел на него, а потом, обратившись к сестре, отрешенно произнес:– Уведите его в палату.Сестра Лоренцо кивнула и вывела слабоумного старика в коридор. Киндерман слышал, как затихают их шаги. Он снова взглянул на зеркало и, нервно облизнув пересохшие губы, перечитал страшную надпись:НАЗЫВАЙ МЕНЯ ЛЕГИОН. ИБО НАС МНОЖЕСТВОКиндерман торопливо покинул туалет и направился к Аткинсу, поджидавшему его у дежурного поста.– Пойдем-ка со мной, Немо, – на ходу бросил лейтенант, не замедляя шага.Аткинс безропотно последовал за ним, и через некоторое время они уже стояли перед палатой номер двенадцать. Киндерман заглянул в окошечко. Мужчина в палате не спал. Он сидел на кровати в смирительной рубашке и, как будто зная, что Киндерман находится за дверью, ехидно ухмылялся. Его губы шевелились, словно он что-то пытался сказать следователю. Киндерман повернулся и обратился к полицейскому, дежурившему у двери.– Сколько времени вы здесь стоите?– С полуночи, – ответил тот.– Кто-нибудь заходил в эту палату?– Медсестра. Несколько раз.– А доктор?– Нет, только медсестра.Киндерман задумался, а потом повернулся к Аткинсу:– Скажи Райану, что мне нужны отпечатки пальцев всех сотрудников больницы. Начни с Темпла, потом проверь весь персонал невропатологического и психиатрического отделений. А там видно будет. Мобилизуй на это дело еще пару человек, чтобы побыстрее провернуть его. Сравни отпечатки с теми, которые обнаружены на местах преступлений. Чем больше людей тебе удастся задействовать, тем лучше, ибо результаты нужны как можно раньше. Действуй, Аткинс. Поспеши. И передай медсестре, чтобы она пришла сюда с ключами.Киндерман смотрел вслед быстро удаляющемуся помощнику. Когда тот скрылся за углом, лейтенант все еще прислушивался к его шагам, словно с этим звуком от следователя отдалялся весь реальный мир. Вот шаги затихли, и снова мрак просочился в душу Киндермана. Он посмотрел вверх на лампочки. Три из них не горели. Их еще не успели поменять, коридор был погружен в полумрак. Снова шаги. Это приближалась медсестра. Следователь ждал. Когда девушка подошла, он указал на дверь палаты номер двенадцать Медсестра внимательно оглядела лейтенанта и отперла дверь Следователь зашел внутрь. Нос у Подсолнуха был тщательно забинтован. Не мигая, следил пациент за каждым движением Киндермана. Следователь прошел в дальний угол и устроился на стуле. Тишина начала обволакивать его. Подсолнух сидел не шелохнувшись. Настоящий манекен с широко раскрытыми глазами, да и только. Киндерман посмотрел вверх на одиноко свисающую лампочку. Она вдруг начала мерцать, а потом так же внезапно перестала. И тут следователь услышал злорадный смешок.– Да будет свет, – раздался голос Подсолнуха. Киндерман перевел на него взгляд, но глаза больного были по-прежнему пусты.– Вы получили мое послание, лейтенант? – спросил он. – Я передал его через Китинг. Прелестная девушка. Отзывчивое сердце. Да, кстати, я восхищаюсь вами. Вы правильно сделали, что позвали моего отца, Хотя тут надо еще кое-что уточнить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87