У дроми эти боевые аппараты так и назывались: сидура – большой, халлаха – малый, но в Патруле, где в юности служил Вальдес, более крупные корабли, имевшие несколько башен с метателями плазмы, прозвали дредноутами, а малые, угловатых очертаний – корытами или лоханками.
Шестнадцать дредноутов, сотня лоханок… Дредноуты он накроет аннигиляторами крейсеров и девяти фрегатов, остальные тринадцать охватят малые суда и после первого залпа сбросят истребители… В пространстве, открывшемся перед Вальдесом, уже перемещались корабли, но это была иллюзия – он всего лишь просчитывал, откуда нанести удар и как расставить наличные силы. Здесь имелись определенные тонкости, ибо аннигилятор, самое мощное оружие его крейсеров и фрегатов, был устройством громоздким, намертво соединенным с корпусом, и выстрел требовал должной ориентации всего корабля. Поговаривали, что новые рейдеры класса «Паллада», заложенные в Солнечной системе, будут иметь по два эмиттера антиматерии, с приводами прицела. Еще толковали о новом оружии, молекулярном дисперсоре, якобы похищенном Секретной службой Флота у лоона эо; этот дисперсор будто бы уже испытали и даже запустили в производство. Адмирал относился к этим слухам скептически; в бою он привык обходиться тем, что есть под руками.
Выйдя из транса, Вальдес осмотрел огромную рубку флагмана «Урал», отметил, что люди работают спокойно, задержался взглядом на фигурке жены, запрятанной в прозрачный кокон АНК, и произнес:
– Внимание, красная тревога! Готовность к бою через сорок минут. Все крейсера и фрегаты с первого по девятый остаются на своих местах. Остальным кораблям передислоцироваться на периферию роя и быть готовыми к охвату вражеской группировки.
Вызвав голограмму роя, он указал новые позиции для тринадцати фрегатов и принял рапорты их капитанов. Потом соединился по внутренней связи с постом аннигилятора, где, в ожидании приказов, дежурил самый опытный и надежный из его подчиненных. И самый старый на всей флотилии – конечно, если не считать Кро Лайтвотера.
– Палец на кнопке, Птурс? – спросил адмирал и усмехнулся.
– Как обычно, командир. Но пока не вижу ни единого ублюдка.
– Скоро будут, дружище. Шестнадцать дредноутов, идут строем конуса. Головной – персонально для тебя. Поприветствуешь?
– Вмажу по самые помидоры, – отозвался Птурс. – Будь уверен, адмирал! Старый конь борозды не испортит.


* * *

В тот день они не поднялись в город – хватило разговоров, да и Марк чувствовал еще некую слабость. Девушки вскипятили воду, заварили кло, национальный напиток тхаров, которого Марк не пробовал целых девять лет. Кло было вдоволь, но в остальном трапеза оказалась скудной – галеты, жесткое вяленое мясо местных грызунов и по яблоку на нос. Майя и Ксения подкладывали Марку то лишнюю галету, то кусочек мяса или половинку яблока, а когда он начал возражать, Сантьяго, по праву старшего, прикрикнул: ешь, парень! Ешь, чтобы ветром не шатало! Нам нужен боец, а не инвалид!
Прихлебывая горьковатый напиток, Марк обшаривал взглядом комнату, отмечая, что иглометы, ножи и мачете есть у всех, а вот оружие посерьезнее – в единственном числе и к тому же раритет, МП-36 МП-36 – метатель плазмы, модель 36

, вещь почтенной древности. Мощный ствол, но тяжелый, неповоротливый, годится палить из укрытия, а в рукопашном бою с этакой штукой пупок надорвешь. Прежде такими метателями вооружали десант, атаковавший в боевых скафандрах с искусственными мышцами, но вряд ли на Тхаре осталось подобное снаряжение.
А ведь я не прав, вдруг мелькнуло у Марка в голове. На всех планетах пограничной зоны есть Арсенал, и здесь он тоже наверняка имеется. Устроен во время Первой или Второй Войны Провала и набит под завязку хоть старьем, но все же не иглометами с мачете. Там и продовольствие должно найтись! Сублимированные пайки хранятся столетиями… Конечно, вкус у них тот еще, но калорийность повыше, чем у галет и крысятины… Добраться бы до этого хранилища!
Он оглядел своих отощавших компатриотов и поинтересовался:
– Кто из вас меня нашел?
– Все нашли, – буркнул Пьер. – Все мы были наверху и любовались, как жабы разносят нашу эскадру.
– Нет, – возразила Ксения, – Прохор первым тебя заметил, закричал, и подбежали мы с Майей. Потом остальные подошли.
– Я был в спаскапсуле и в шлеме, – сказал Марк. – Вы ничего не трогали? Где, например, мой шлем?
На лицо Майи набежала тень.
– Ты страшно обгорел… Одежда и кожа сходили клочьями, но тело было ледяным. И ты словно не чувствовал боли…
– Я был под действием криогенного препарата, – пояснил Марк и напомнил: – Так что там со шлемом?
– Мы не знали, как его снять, – промолвила Ксения. – Но Паша разобрался. Он среди нас лучший знаток военной техники.
Марк ткнул наугад в одного из близнецов, сидящих рядком на койке.
– Ты Павел?
– Я Кирилл, старший.
– Павел – это я, – сообщил крайний справа мальчишка.
– Значит, ты открыл магнитный замок и снял с меня шлем… Что дальше? Куда ты его дел?
– Бросил рядом с капсулой и побежал за гравиподвеской. После, старший, когда вы уже лежали в реаниматоре… – Павел смущенно потупился. – В общем, я ходил смотреть на капсулу. Любопытно! Я такой в голофильмах не видел.
– Каждый день туда бегал, – сообщил Прохор, подтолкнув брата локтем. – Пашка у нас метит во Флот.
– Бегал, но ничего не трогал! Клянусь Великой Пустотой! Только раз примерил шлем!
– И как тебе? – поинтересовался Марк.
Брови паренька печально сдвинулись.
– Он не стал со мной разговаривать Потребовал, чтобы я не прикасался к военному имуществу… Как он узнал, что я – не вы, старший?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14