Разумеется, это мираж, если мыслить геологическими категориями; бывает, что горы гибнут, но это происходит в громе и грохоте, в огне и дыму, с потоками лавы и тучами пепла… Не наш случай, должен признать!
Тихая, стремительная и загадочная катастрофа – факт, достойный внимания Наблюдателя, тем более что я не понимал ее причины. Тиричмир являлся местом особым: это столь же редкостный феномен, как Бермудский треугольник и три другие эоитные области: в Кордильерах, Антарктиде и в Карском море у Таймыра. Но к тому же он был местом обитаемым! Я не сомневался, что Аме Пал и каждый из его учеников, от самых просветленных до пятилетних неофитов, осознавали особенность этой земли, хоть выражали ее по-своему: священный храм, открытый небу, источник животворной силы, место, где боги говорят с людьми… Может, и правда с ними поговорили боги? Братцы по разуму из точки Лагранжа?
Я полагал, что найду ответ у Тиричмира, на чем и завершится экспедиция. Ставить спортивные рекорды – занятие не для меня, равным образом как таскать каштаны для Жиля Монро, при всем уважении к его ведомству… Если я не ошибся, мы унесем от Тиричмира ноги по самому короткому маршруту – повернем на восток, доберемся до Каракорума и индийской границы, а там…
Фэй остановилась, вытянула руку с длинными тонкими пальцами в оранжевой перчатке и промолвила:
– Второй маяк, командир.
– Стоять на месте и ждать, – распорядился я. – Подойду ближе, посмотрю.
– Маяк вне рукава, за вуалью. Вы можете приблизиться на шестьдесят… нет, на пятьдесят ваших шагов, не больше!
– Больше не понадобится.
Я повернулся и зашагал к невидимой стене вуали. Маяк с шестом и вымпелом угодил на склон холма слева от нас, в запретную область, но это особой роли не играло – главное, что мы могли его заметить. Таких вешек с пронумерованными флажками сбросили с воздуха тысячи полторы, чтобы примерно оконтурить линию нашего движения. Здесь, в Анклаве, мы не могли полагаться на компас, пеленгатор или иные приборы и торили путь почти вслепую, ориентируясь по солнцу – желтой размытой кляксе, скользившей над дымкой флера. Ярко окрашенные вешки облегчали ориентацию. По идее, они должны были встречаться каждый час-полтора, каждые пять-восемь километров.
Сдвинув с налобника каски очки-бинокль, я рассмотрел маяк. На вымпеле темнела цифра семь – значит, пять маяков, не считая самого первого, приземлились где-то за холмами, в невидимой и недоступной для нас зоне. Ну, неудивительно, если учесть, что сбрасывали их с самолета и с приличной высоты… Удивительным было другое: облупившаяся краска на шесте, поблекший цвет флажка и тронутые ржавчиной нижние опоры. Казалось, что наш ориентир, сброшенный совсем недавно, простоял здесь не пару дней, а пару месяцев или был изготовлен небрежно и наспех. Но в это, зная педантичность и аккуратность Монро, я поверить не мог.
Я возвратился к своему отряду.
– Все в порядке, босс? – обеспокоенно спросил Мак-брайт, повернув ко мне крупную лобастую голову
– Да. Если не считать того, что вымпел полинял, а с шеста облезла краска.
– Быстрое старение? Ну, случается… какой-нибудь кислотный дождик…
– Здесь не бывает дождей, Джеф.
– Откуда мы знаем? И что мы знаем вообще? Эта жердь, – Макбрайт ткнул пальцем в сторону вешки, – первый увиденный нами предмет, который подвергся воздействию в глубине Анклава. Или я не прав?
Он был прав, и я молча кивнул.
Мы направились дальше, ступая следом за Фэй и держась на равном удалении от левой и правой стенок рукава. Часа через три Сиад обнаружил еще две вешки, за номерами двенадцать и тринадцать, приткнувшиеся почти что рядом. К этому времени мой пеленгатор отказал, пятнышко солнца скатилось к западному горизонту, а дымка над нами стала сереть и темнеть. Пейзаж оставался неизменным: длинные пологие холмы меридиональной протяженности, грунт – щебень и плотный песок. Двигались мы без труда и шли быстро.
Еще через час наша группа достигла бассейна с развилкой. Этот треугольный эстуарий не совпадал с рельефом местности: его восточный край тянулся наискось по склону холма, скрываясь за его вершиной, а западный пересекал распадок между возвышенностями и шел затем по осыпи, покрытой довольно крупной, с кулак, щебенкой. Мы остановились примерно в центре этой безопасной зоны, и я велел готовиться к ночлегу.
Это не заняло много времени. Сиад разровнял лопаткой место для спанья, Джеф зажег спиртовку и поставил котелок с водой, Фэй бросила в воду концентрат – сублимированные бобы со свининой. Лично я предпочитаю пшено или гречку, но тут приходилось учитывать вкусы коллег: в Великом Китае, Штатах и Судане бобы – универсальная пища путников.
Спать нам предстояло на земле. Наши комбинезоны-«катюхи» – хитрая вещь; из них, конечно, удален экзо-скелет и вся электроника, но в остальном это полный аналог скафандра частей спецназначения. В жару в них прохладно, в холод – тепло; есть устройство для удаления отходов жизнедеятельности, механический хронометр, шагомер и чертова прорва карманов. Еще – насос, которым накачивают воздух в прослойки на груди и спине на тот случай, если придется форсировать водный рубеж или ночевать в постели с матрасом из булыжников. Такая же штука имеется и в наших рюкзаках: при нужде их можно превратить в весьма приличное плавсредство.
Стемнело, и над нами слабо замерцали размытые пятнышки звезд. Я сделал необходимые записи в рабочем дневнике, отметив пройденное расстояние и обнаруженные маяки, затем мы, дружно работая ложками, опустошили котелок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20