..
– Прекрати, – приказала она себе.
Интересно, знают ли они о ее присутствии?
Не могут знать.
А чувствуют ли ее шаги?
Не будь смешной.
Но тут же представила себе, как они лежат там: не двигаясь и прислушиваясь к ее шагам, чувствуют ее вес, когда она на них наступает, ворчат в тишине своих могил, ненавидят ее за то, что она ходит по ним, и, возможно, даже за то, что она жива, а может быть, им снятся сны – как они затягивают ее к себе в могилу.
Какие там, к черту, сны. Они же мертвые.
Может быть, это и бесспорно, и она безусловно и полностью была бы уверена в этом в солнечный полдень, особенно в кругу хороших друзей.
Но в полночь, разгуливая в одиночестве по кладбищу, она их чувствовала.
Чувствовала их ненависть к ней и их желание завладеть ею.
Она понимала, что это смешно. И тела под ней совершенно не знали о ее присутствии. К тому же, вероятно, большинство из них принадлежали при жизни хорошим и порядочным людям. Дружелюбным и общительным, оставившим о себе добрую память.
Не каким-нибудь упырям.
"Тогда почему я ощущаю их как упырей?
Как упырей и троллей, которые ждут не дождутся, чтобы схватить меня?"
«Если я сейчас же не прекращу, – подумала она, – то заору и убегу, и это будет конец моей игры с МИРом».
Она остановилась перед могилой и, дрожа, оттянула от спины влажную рубашку. Затем посветила фонарем на каменное надгробие. Тонкая плита стояла накренившись в высокой траве и была настолько старой и тронутой временем, что надписи практически стерлись. От когда-то глубоких букв и дат остались лишь едва различимые бороздки.
Если такое надгробие, подумала она, то от тела должно уже ничего не остаться.
Вероятность того, что это Малыш...
«Вероятность будет стопроцентной, если это останется единственным надгробием, которое мне не удастся прочесть. И если я его сейчас пропущу, то оно наверняка окажется именно тем, которое я искала. Обычно так и бывает».
И она опустилась на корточки перед перекошенной плитой.
Держа фонарь в правой руке, левую она протянула к памятнику и провела пальцем по первой букве.
Может быть, М. Но скорее Н.
«Я присела прямо на его лицо, – мелькнуло у нее в голове. – А что, если он на самом деле не на глубине шести футов? Что, если он всего на пару дюймов под землей и...»
Надгробие неожиданно рухнуло, оттолкнув ее руку и ударив по левому колену. Она вскрикнула от неожиданности и боли и повалилась назад. Плита с глухим стуком грохнулась на землю.
Чуть-чуть бы, и переломала бы ноги.
Джейн упала на спину.
Прямо сверху на него!
Лежа на спине с раскинутыми в стороны руками и раздвинутыми ногами, она хотела растереть больное колено, но испугалась, что в этот самый момент он ее и схватит. Протянет к ней руки прямо из земли, вцепится и... начнет кусать...
Она перевернулась, откатилась в сторону и вскочила на ноги. Хромая, попятилась на несколько шагов назад и развернулась посмотреть, не приближался ли кто-нибудь. Это спасло ее от столкновения с углом склепа. Остановившись, она обернулась и стала приглядываться к упавшему памятнику.
Его едва было видно в высокой траве.
Но покойника перед ним не было.
А ты что ожидала?
Наклонившись, Джейн потерла колено. Теперь оно уже почти не болело. К утру, надо полагать, станет иссиня-черным.
Не следовало прикасаться к тому надгробию, подумала она. Тем более что оно уже так перекосилось.
Может, следует установить его на место.
«Я обязана это сделать, – подумала она. – Ведь это я его завалила».
Оно бы и так упало.
«Конечно, но сегодня оно свалилось из-за меня».
– Блин, – пробормотала она.
Джейн поспешила к плите, зашла сзади, присела и, наклонившись, ухватилась обеими руками за его верхушку. Она была прохладной и влажной – и чуть-чуть скользкой. Откинувшись назад, она стала поднимать. Плита была тяжелой, но в пределах. Джейн поставила ее основание в образовавшуюся в рыхлой земле выемку, откуда она вывалилась. Установив надгробие в вертикальное положение, она стала проверять его устойчивость, убирая руки. Но всякий раз, когда она отпускала плиту, та начинала крениться.
– Замечательно, – пробормотала она. – И что теперь мне делать, остаться здесь навсегда?
Навсегда или до утра – в зависимости от того, что наступит раньше.
Не давая плите завалиться, она повернулась к ней спиной и со всей силы села на нее сверху. Земля под плитой тихо вздохнула. Джейн привстала и села вновь. Еще пять раз она вставала и садилась, пытаясь вогнать плиту поглубже в землю.
Этого оказалось достаточно.
Когда она обходила надгробие, притаптывая вокруг землю, оно держалось в вертикальном положении.
Затем она отступила в сторону.
– Хорошо сработано, – похвалила она себя.
И потерла зад.
В этот момент она представила себе, что, вероятно, стоит сейчас прямо над зарытым трупом, но это уже не волновало ее. По крайней мере в этой могиле лежал не злобный упырь. Здесь покоилось тело кого-то, кому нужно было помочь с памятником. Он, она или что бы там ни было – почти превратился теперь в ее друга.
Появилась небольшая одышка, но она перестала трястись от страха.
Глубоко вздохнув, Джейн медленно повернулась, обозревая залитое лунным светом кладбище. Ее неприятно удивило то, что ни стоянки, ни ограды уже не было видно. Должно быть, она отошла на приличное расстояние, увлекшись чтением имен на надгробиях.
Слева за деревьями виднелся кусочек крыши того старого покинутого дома, стоявшего у самого кладбища.
А это означало, что парковочная площадка и входные ворота должны были находиться у нее за спиной. Она обернулась и увидела перед собой склон небольшого холма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120